Викинг

Перстень инстинктивно зажмурил глаза. Но вместо оглушительного грохота он услышал озорное посвистывание мелкой пичуги, усевшейся неподалеку от машины. Перстень снова нажал на кнопку. И еще раз. И еще.

— Зря стараешься, дорогой товарищ. Не мучай себя понапрасну. Лучше посмотри, что у меня есть.

Перстень открыл глаза. Прямо перед собой в руке у Викинга он увидел еще один пульт. Палец Глеба лежал на кнопке «Сброс».

Трагедия превратилась в фарс. Одураченный Перстень с мучительным стоном откинулся на спинку сиденья.

— Пошутили — и хватит. Теперь дай мне спокойно делом заняться, сказал Викинг, ловко выхватив пульт из рук Ильи Самойловича.

Этого последнего унижения Перстень стерпеть не смог. Он повернулся и, скрючив пальцы, словно когти хищного зверя, ногтями попытался вцепиться в лицо Глеба. При этом из горла его вырвался какой-то полурев-полукрик. Держа оба пульта в правой руке, Викинг левой оттолкнул обезумевшего старика. Перстень не унимался. Он снова полез в атаку, но на полпути вдруг замер, схватился за сердце и застыл с лицом, искаженным от боли. Затем Илья Самойлович осунулся вниз, его стало рвать. Викинг выскочил из машины, выволок старика на свежий воздух. Тем временем, несмотря на жару, Перстень стал дрожать от сковавшего его тело холода. Викинг чувствовал — старик умирает, но помочь ему у Глеба не было возможности, да, честно говоря, и желания.

Он взялся за пульт. Составить неизвестную комбинацию из четырех известных цифр — задачка для первого класса. Через пять минут Викинг уже входил в арсенал. На ходу он достал выданный Наумовым фотоаппарат. Несмотря на скромные размеры, эта игрушка имела отличные характеристики, к тому же не надо было мучиться с яркостью и контрастом — аппарат наводил их автоматически. Викинг прошелся по арсеналу, выбирая самые впечатляющие экспонаты, затем отснял их. Все, дело сделано.

Ведь что бы дал анонимный звонок? Скорее всего — ничего. Слишком много у владельцев арсенала друзей и информаторов в органах. Не дали бы они развернуться делу, основанному лишь на сомнительных заверениях неизвестного. Кричали бы:

— Факты давай! Нельзя без них трогать всеми уважаемого человека. Демократия у нас, в конце концов, или проклятый большевизм?

И перекричали бы, демагоги. Либо вообще задавили бы это дело в зародыше, либо под шумок успели бы перепрятать все оружие.

С фотографиями, снабженными пояснительным текстом и обещанием на следующий день передать еще один комплект газетчикам, такой номер не пройдет. Слишком веские доказательства, чтобы попытаться их проигнорировать. А какие грандиозные перспективы откроются перед местными следователями! Можно ли вообразить тот звездный дождь, который по завершении дела хлынет на их погоны? Нет, не отмазаться теперь торговцам смертью, тайной жизни полигона пришел конец.

* * *

Букет цветов, принесенный Викингом, оказался как нельзя кстати. Вот только Глеб не знал, куда его деть. Так и стоял, словно китайский болванчик, прижимая розы к груди. А рядом набирал силу один из главных праздников в жизни любого человека. Неподалеку от дома остановился белый «Крайслер». С обеих сторон дорожки между машиной и входом в подъезд выстроились нарядно одетые мужчины и женщины, упираясь спинами в кусты. Внутри этого импровизированного коридора резвились дети, игнорируя призывные возгласы родителей. Наконец, дверца машины распахнулась, из нее выбрался свежеиспеченный муж и, подав руку, помог выйти своей жене. Не успели они толком выпрямиться, как к ним подскочил лысый мужичок с двумя рюмками водки на подносе. Молодые выпили и под бурные возгласы разбили рюмки об асфальт.

— Он за ней четыре года ухаживал, — раздался слева от Глеба старушечий голос. — А она ни в какую. Только вот с месяц тому чевой-то загрустила она. Недели три так походила, тут он снова ее упрашивать начал, а она и говорит: «Ладно, только быстро, а то раздумаю». Так и поженились.

Молодые двинулись по живому коридору. Викинг не видел, улыбалась Даша или нет, идя под руку с таким настойчивым мужем: Глеб уткнулся лицом в букет, чтобы только не встретиться с нею взглядом. Шип розы больно расцарапал щеку. Дождавшись, когда пара прошла мимо него, Викинг сунул ненужный букет в руки словоохотливой старушки:

— Передайте невесте и скажите, что зря она четыре года такого мужика пробрасывала.

В расстроенных чувствах Глеб вернулся домой. Настроение не улучшилось, когда он в своей комнате увидел деда.

— Ты же еще позавчера вернулся в свою квартиру. Или забыл об этом? — набросился на него Викинг, которому требовалось побыть одному.

— Нет, не забыл. Просто я тебе невесту нашел, — смущенно улыбаясь, ответил старик.

— Дед, ты лучше найди мне маче… то есть бабчеху. А о невесте я и сам позабочусь.

— Да ты посмотри какая красавица! — воскликнул старик, раскрывая конверт. — Между прочим, живет в Швеции. В городе Евле.

— Ну и названьице, чуть ли не матерное. Может, там и люди такие. А почему из Швеции? Разве у нас красивых девушек не осталось?