Викинг

Затем наступили годы покоя. Страной управлял быстро впадающий в маразм человек, который умудрялся в одно и то же время быть и отцом своего народа, и верным его сыном. Глотовские вожди задвинули подальше томики Ленина, выставив на первый план гениальную трилогию, только по недоразумению не получившую Нобелевскую премию. Затем поднялась кутерьма, все смешалось в стране Советов. В государстве победила демократия, а у власти остались коммунисты. Только они стали иначе называться и совсем по-другому себя вести. Та энергия, которая раньше уходила на составление липовых отчетов и сводок, теперь направлялась исключительно на личное обогащение.

В жизни здания произошел очередной крутой перелом. И называлось оно теперь не горком партии, а мэрия. Впрочем, обитателями его на три четверти остались бывшие горкомовские работники. Но если в прошлой жизни они были заклятыми врагами капитала, то в нынешней стали его самыми горячими почитателями. И дело было отнюдь не в новом курсе руководства страны, а в банальной алчности.

Внутри здание было отделано с такой роскошью, словно являлось резиденцией правителя одного из арабских эмиратов. Даже отправлению естественных надобностей сопутствовали элементы шикарности: лучшая туалетная бумага, ароматизаторы, стульчаки из ценных пород дерева. Об остальных помещениях здания и говорить нечего. Что ж, начальству виднее, на что тратить средства из городской казны.

Люди, в поисках справедливости сумевшие преодолеть все рогатки и препоны и таки добравшиеся до этого приюта политических проституток, в первые минуты забывали о своих делах и ходили по нему, как по музею, стараясь не трогать руками ни мраморные стены, ни мебель из полированного дуба. Освоившись минут через двадцать, они принимались выискивать на обитых кожей дверях таблички с фамилиями нужных им людей. А найдя, радовались, как дети, и занимали очередь. Бедные посетители. Они не понимали, что на табличках указывалась только предварительная информация: в какие дни и часы принимает нужный тебе начальник. А вот о том, сколько и в какой валюте он принимает за каждую конкретную услугу, не упоминалось ни слова. И бедолага, не сумевший выяснить это по своим собственным каналам, покидал мэрию не солоно хлебавши. Ведь каждый отдел мэрии, на современный лад названный департаментом, имел свою специфику.

Люди бывалые точно знали, что в департаменте связи положительную реакцию вызывают только американские доллары, а в департаменте по делам молодежи не выпендриваются и охотно берут рублями. Не являлось тайной, что главный пожарник города принимает подношения в любой форме — только дай. А глава налогового департамента поначалу был вообще неподкупен, и только страх за жену и двоих детей вынудил его пойти на уступки. Поэтому лишь дельцы, тесно связанные с глотовскими паханами, осмеливались преподносить ему, но не деньги (Боже упаси!), а скромные подарки.

Некоторые департаменты, во многом благодаря стараниям бывшего мэра, были устроены так, чтобы прокормить как можно большее число чиновников. Так, к департаменту инвестиций были присоединены департаменты частного предпринимательства и акционированных предприятий. И если какой-нибудь делец или председатель акционированной компании хотел получить от государства кругленькую сумму в форме субсидий на развитие, то часть этих денег он должен был оставить в своем департаменте, а часть — в департаменте инвестиций.

Классический пример разделения труда демонстрировал жилищный департамент. Его глава имел дело исключительно с солидными людьми, стремившимися за свои деньги построиться в как можно лучшем месте. Таких людей было сравнительно немного, но их стремление дорогого стоило. С простыми людьми, желавшими за счет государства сменить невыносимые жилищные условия на убогие, работал инспектор. Ему, как правило, перепадало помалу, зато часто.

В общем, вопреки утверждениям оптимистов, что честных людей всегда и везде больше, о здании мэрии это можно было сказать только в приемные дни. Ситуация несколько изменилась после выборов глотовцами мэра. Новый глава города, сменивший на этом посту бывшего секретаря горкома, оказался не только порядочным человеком, но и неплохим политиком. Он прекрасно понимал, что лихая атака на плотно сомкнутые ряды взяточников и их сообщников закончится печально, если не летально. И действовал тихой сапой, выбирая очередной жертвой конкретного чиновника и наваливаясь на него всей своей властью. На протяжении нескольких заседаний чиновника разносили в пух и прах за неумение работать и в конце концов снимали. На его место мэр ставил своих людей.