Викинг. Бог возмездия

– Нам повезло, что с нами живет храбрый воин, который может нас защитить, – поджав губы, заявил Алейф, и мать, даже не скрывавшая, что предпочитает ему Альви, наградила его сердитым взглядом.

– И скальд, – едва слышно пробормотал Улаф, и Алейф ухмыльнулся.

– Здесь неподалеку есть старые погребальные курганы? – спросил Асгот.

Аслак мгновенно прикоснулся к сложному черному рисунку, поднимавшемуся от его левого запястья к предплечью и изображавшему Мьёльнир, молот Тора, – ему было не по себе от разговоров про призраков и духов.

– Меня бы это не удивило, – тихонько проворчал Свейн на ухо Сигурду, – потому что я чувствую какую-то вонь.

Впрочем, они понимали, что запах идет не от тех, кто населяет курган, а от выгребной ямы, находившейся слишком близко к дому. Почему, они так и не поняли, соседей у Ролдара поблизости не было, а земли сколько угодно. С другой стороны, если рядом действительно разгуливают драугры, кому захочется встретиться с одним из них ночью, когда ты вышел, чтобы опорожнить ведра или по нужде?

– Я вижу, вам нравятся такие разговоры, – хмурясь, проговорил Ролдар. – Так вот, эти существа убили человека, который жил в двух днях пути отсюда. – Сигурд заметил, что его слова вызвали у всех удивление. – Когда родные нашли его, у него были сломаны все кости, и он лежал в окружении своих умерших животных. Люди говорят, что их загнали до смерти.

Асгот кивнул, как будто слышал подобные истории множество раз.

– Мертвецы завидуют и тоскуют по всему живому.

– Я не понимаю, с какой стати им завидовать нам, – сказала Сигюн. – Вы же видите, у нас почти ничего нет.

Сигурд услышал в ее голосе горечь, направленную на мужа, но главным образом ее слова предназначались гостям. Несмотря на то, что хозяева встретили их гостеприимно, насколько могли, пустили в сарай и дали чистую солому, накормили и напоили, они опасались бы восьмерых чужаков, даже если б те не имели при себе больше оружия, чем можно найти в дюжине кузниц. Особенно, когда у них в доме взрослая дочь.

– Мы заплатим вам за гостеприимство, – заверил ее Сигурд, взглянув на Ролдара, – Щедро заплатим, но вы не должны никому говорить, что мы тут были.

– Будет плохо, если вы о нас расскажете, – вставил Улаф, и его глаза сказали им «плохо для вас», что испортило бы ужин, если б он произнес это вслух.

– И кому нам рассказывать? – спросил Ролдар, пожав плечами. – Я бываю только на рынке в Реннесёе, чтобы продать шерсть; иногда в Финнёе. Раньше я ходил в Йёрпеланн, но у них есть своя шерсть, и мне редко удавалось получить цену, которая окупила бы дорогу туда. – Он посмотрел на Улафа, потом перевел взгляд на Сигурда. – Кроме того, я не знаю и не хочу знать, кто вы такие. – На лице у него появился первый намек на улыбку. – Хотя задаю себе вопрос, не оказались ли вы на стороне врагов конунга Горма.

– Не важно, на чьей мы стороне, – прорычал Улаф. Крестьянин побледнел и выставил перед собой руки.

– Мы ничего не хотим знать, милорды, – вставила Сигюн, демонстрируя гораздо больше здравого смысла, чем можно было ожидать от женщины, которая занимается разведением овец и ничего больше в своей жизни не видела. – Но мы хотели бы взглянуть на ваше серебро, прежде чем забьем одно из наших животных вам на ужин, – сказала она.

Солмунд бросил на Гендила взгляд, говоривший «а у нее яйца покруче, чем у тебя». Сигурд достал из кошелька кусочек серебра размером с большой палец и бросил Ролдару, который чудом не проглотил его – так широко он раскрыл рот, увидев его.

– Мы хотим, чтобы вы хорошенько накормили нас, – сказал Сигурд, и Свейн энергично закивал, хотя и продолжал поглядывать на Хету, которая забрала чаши Улафа и Гендила, собираясь унести их и наполнить снова.

– И я хочу, чтобы вы отвели нас на болото, – вмешался в разговор Асгот, глядя Ролдару в глаза. Сигурда удивило, что годи заговорил об этом только сейчас.

Ролдар довольно долго сидел с таким видом, будто мысли его взбунтовались и тянут в разные стороны; забыв про холодный кусочек серебра, который держал в руке. Потом он посмотрел на жену, спрашивая у нее совета.

Но прежде чем Сигюн успела что-то сказать, заговорил ее младший сын:

– Я отведу вас, – сказал Альви, взглянув на отца, который явно очень хотел спросить, зачем им на болото, но не осмеливался.

– А зачем нам на болото, Асгот? – поинтересовался Улаф, который нахмурился и облизнул ложку, дожидаясь, когда Хета принесет добавку.

– Мальчик знает, зачем, – ответил годи, кивком показал на Сигурда и так поджал губы, что они стали тоньше шва, который сын ярла наложил на рану Солмунда.

Все посмотрели на Сигурда, включая Свейна, впервые с тех пор, как они сюда пришли.

– Неужели? – спросил Улаф, и его правая бровь изогнулась наподобие Бифроста.

В этот момент вернулась Хета с едой и посмотрела на них так, будто оказалась в самом центре хольмганга.

Асгот больше ничего не сказал, Сигурд тоже молчал. Пока. Улафу и остальным придется подождать, несмотря на острые, точно рыболовные крючки, взгляды, которые они бросали, пытаясь заставить его объяснить, что происходит.