Викинг. Бог возмездия

Скарт был новым первым бойцом и рулевым Рандвера, и Руне стало страшно, потому что до сих пор ни один мужчина к ней не прикоснулся. Но она знала, что это всего лишь дело времени.

– Мои люди ищут твоего брата, потому что я великодушный человек и решил принять его клятву верности, а также всех тех, кто достаточно глуп, чтобы последовать за ним, подобно псам, охотящимся за объедками. – Рандвер улыбнулся. – Ты же теперь стоишь совсем не так дорого… поскольку твое приданое уже не такое соблазнительное, как прежде. Однако мой второй сын Амлет хочет на тебе жениться.

Амлету, по крайней мере, хватило совести покраснеть; он быстро поднес рог ко рту и сделал большой глоток, стараясь не смотреть Руне в глаза. До нее доходили слухи, кое-какие разговоры, но услышать от самого ярла о планах его сына было совсем другим делом. У девушки возникло ощущение, будто скамья, на которой она сидела, закачалась на морских волнах, а пол, засыпанный тростником, превратился в штормовой фьорд.

Ее отчаянно затошнило.

– Это, конечно, не много стоит, но благословение твоего брата на брак позволит успокоить штормовые воды, – продолжал Рандвер. – Мои люди говорят, что жители Скуденесхавна не слишком хорошо отнеслись к смене прилива. И что еще важнее, некоторые состоятельные карлы и могущественные люди внимательно следят за тем, как будут разворачиваться события.

По крайней мере, это ее не удивило. Другим ярлам явно не понравилось, что конунг предал ярла Харальда, который принес ему клятву верности, и они опасались нового союза между Гормом и Рандвером. Успокоить людей ярла Харальда, более того, заключить договор с его сыном и дочерью – умный шаг со стороны Рандвера, сидевшего в своем доме в Хиндере.

Точно улитка, увидевшая ворону, Руна спряталась в свою раковину, жалея, что не обладает отвагой матери. Ей отчаянно хотелось встать и бросить им всем вызов, как Гримхильда, которая не испугалась тех, кто сейчас здесь сидел, и выступила против них со скрамасаксом в руках. Но мужчины и некоторые женщины, поглощавшие эль, отвернулись от нее, и вскоре в зале возобновились разговоры.

– Правда, что дом ярла Харальда сожгли? – спросил мужчина, сидевший рядом с ярлом Рандвером. – «Дубовый шлем». Кажется, он так назывался?

Руна ждала, каким будет ответ.

Рандвер кивнул, хотя не вызывало сомнений, что он не хочет это обсуждать.

– Какая жалость, – продолжал гость, покачав головой. – Там был прекрасный медовый зал. Больше твоего, так ведь?

Ярлу совсем не понравилось его заявление, однако он промолчал, из чего Руна сделала вывод, что гость обладает серьезной властью. Она уже поняла, что Рандвер не из тех, кто склонен молчать, когда речь заходит о чем-то, что имеет для него значение.

– Говорят, своим великолепием он мог поспорить с замком Хротгара Хеоротом, – сказал гость, изобразив руками круг и переплетя пальцы. – Ни один мужчина не мог обхватить руками столбы, которые поддерживали крышу. – Он посмотрел на черный от сажи, закопченный потолок. – А на балках, если их выдолбить, можно было плавать по морю.

– Народ этой девки выстроит мне новый, – ответил Рандвер, – как только признает меня своим ярлом. Амлет и Руна останутся здесь, я же отправлюсь туда. – Он пожал плечами, как будто ему было все равно, и жестом показал служанке, чтобы та наполнила рог гостя, а потом и его собственный. – Такие вещи требуют времени.

Его собеседник кивнул.

– Когда ты вытащишь молодого Сигурда из норы троллей, в которой он прячется, пришли кого-нибудь за мной, я хочу на него взглянуть. – Рандвер кивнул. – А что насчет годи ярла Харальда? – продолжал его гость. – Правда ли, что говорят про него люди? Неужели он действительно сумел превратиться в животное в Авальдснесе и избежать смерти в море?

Ярл Рандвер, явно начав уставать от своего гостя, откинулся на спинку стула и нахмурил красивые брови.

– И ты в это веришь, Бродди? – спросил он так, будто перед ним стояли весы, которые помогут ему оценить собеседника по тому, какой ответ он даст.

– Лапа лисы? Именно ее нашли прикованной цепью к плоскому камню Бифлинди. Так я слышал, – сказал Бродди.

Ярл кивнул.

– Да, говорят, что так.

– Полагаю, лисы умеют плавать, хотя сам никогда ничего подобного не видел, – сказал Бродди и подался вперед. – Давай спросим у девушки. Она должна знать, способен ли годи ее отца на подобные штуки.

Рандвер пожал плечами и наставил рог с медом на Руну, показывая Бродди, что готов сделать, о чем его попросили.

– Ну, дочь Харальда, мог годи твоего отца превратиться в лиса и отгрызть собственную ногу, чтобы сбросить кандалы конунга?

Руна улыбнулась, впервые с того, как ей уже казалось, далекого дня, когда она смотрела, как воины ее отца и два брата умирают в проливе Кармсунд.

– Я удивлена, что он не превратился в выдру и не уплыл, когда начался прилив, – сказала она.

Глава 8