Торжественное общее застолье, праздничную трапезу скандинавы обычно называли «пиром». Его устраивали по случаю, так сказать, «пиков» частной и публичной жизни, обычно в пределах социальной горизонтали, т. е. в «своей среде», где оно играло очень важную роль. Пир, относительно многолюдный, требующий значительных затрат и закрепленной обычаем организации, представлял на всеобщее обозрение статус, состоятельность и свойства сотрапезников, позволял их оценить, а также прояснить и в известной мере подрегулировать отношения между родичами и соседями, внутри общности, группы, слоя. И сразу же стоит оговориться, что социализирующая роль пиршества проявлялась не только через дружеские возлияния, но и через размолвки, иногда кровавые схватки сотрапезников, выявляющие расстановку, соотношение их сил. При известных условиях на пир могли быть приглашены и отдельные представители нижеследующей или восходящей по уровню социальной страты, что также имело большое общественное значение, прежде всего для вертикальных общественных связей и социальной динамики, например для вовлечения в группу знати сторонников из числа хольдов, а в среду хольдов — союзников из числа средних хозяев и т. д.
Литературные источники позволяют в какой-то мере восстановить порядок таких пиршественных собраний, до известной степени адекватно представить себе их роль в тогдашнем скандинавском обществе, уже начавшем встраиваться в феодальную систему европейского Средневековья. При этом сведения, имеющиеся, например, в сагах, достаточно избирательны, в том числе социально, ведь они рисуют наиболее подробно верхние слои общества — королей, знать, скупее — богатую верхушку бондов-простолюдинов; именно о таких пирах и можно прочитать в сагах.
Судя по этим описаниям, пиры были нескольких типов. Один из них — регулярная коллективная обильная трапеза, которую, например, короли практиковали в невоенное время чуть ли не ежедневно, подолгу засиживаясь за столом со своими приближенными и тут же обсуждая важные для страны и для них лично вопросы, а также происшествия, случившиеся при дворе. Тогда с утра до вечера «брагу медовую в чеканные чаши лил виночерпий» (поэма о Беовульфе, ст. 2110 и др.). Судя по сагам, пир был обычным времяпровождением короля и его дружины-свиты в перерывах между битвами, церемониями, охотой и вообще делами, требующими активных действий со стороны государя.
В такие дни король вставал рано; если дело происходило уже в христианской среде, он молился, затем в обществе дружины и, нередко, гостей отправлялся в зал. Там, возможно, он совершал омовение (рук) вместе с сотрапезниками[1569]
, а затем занимал главное место за столом. Все приступали к трапезе, а если в это общество попадал новый интересный человек, его просили рассказать о себе и о том, что он видел. Еще лучше было, если гость умел играть на музыкальных инструментах и петь, рассказывать саги. За столом сидели долго, ели и особенно пили очень много. В знак того, что слугам пора убирать со стола, король стучал по столу рукояткой своего ножа[1570]. Как известно из саг, такой нож, служивший по мере надобности то столовым прибором, то оружием, имел при себе каждый скандинав. Иногда, нагрузившись сверх меры, пирующие отправлялись на отдых, чтобы затем, прервав пир лишь на вечернюю церковную службу, продолжить его до ночи, а затем с трудом добраться до постелей[1571]. В «Пряди об Аудуне с Западных Фьордов» говорится, что после пира конунг и дружина «идут к вечерне пьяные»[1572].Осенью весь двор снимался с места и кочевал с «пира на пир». И за столом решались многие дела и судьбы.
В поэме о Беовульфе (ст. 2180) герой хвалит вождя, который
Торжественно трапезничали как короли, так и другие состоятельные люди во время