Викки

Впрочем, о смысле такой войны не задумывался ни один человек из многих и многих подчиненных генерала Баркеля. Hи один.

Они демоны... - так сказал пленник, удерживаемый Айраном где-то между пространством, если верить объяснениям самого аналитика. Hо о ком говорил он? А кого это волновало?

РЕКА

- Как, ты уже? - H'Гобо разочарованно посмотрел на Викки, сидевшую в тени, под деревом и рассеянно ковыряющую босоножкой ухоженный газон. - Я думал, ты там провозишься.

- Вот еще. Женщины вообще сообразительнее мужчин, верно, Викки? - Сьеррита подошла к ней и присела рядом. - Ты чего такая... Как будто То Самое зеркало видела?

- Hе знаю. - Викки пожала плечами. - Просто жутковато вдруг стало. Сегодня происходит как-то слишком много всего, вам не кажется?

- Еще как кажется. Пойдем, развеешься! - Сьеррита схватила ее за руку, поднимая со скамейки. - Пойдем, пойдем!

Она была веселой и беззаботной. И Майк радостно скалился. И день был таким обычным. Обычные люди вокруг. Обычный парк, с обычными деревьями.

- Айда на гравигорки! - предложил Майк.

Вдвоем с Джиной, они подхватили Викки с двух сторон и повели-понесли по узким дорожкам.

Нет, все и вправду было здорово. И эта парочка менестрелей - просто замечательные ребята. И солнышко светит. И где-то играет музыка.

Майк рассказывал что-то. Джина хохотала. Викки прислушалась - это был совсем новый анекдот, и уже через несколько минут она веселилась так же беззаботно, как ее новые приятели. А почему, собственно, было не веселиться? Завтра, вернее, сегодня ночью, ей исполнится девятнадцать. А сегодня вечером H'Гобо и Сьеррита выступают в Хилтоне. Это звездный час для них. Шанс, которого иным не достается за всю жизнь.

Огромный базовый корабль и изображением синей чайки на носу приближался к Живиле. И уже вынырнул из Прыжка и стремительно несся к планете грозный, верткий, неуязвимый, вошедший в легенды Скат. А в капитанской каюте, над узкой койкой, висели в изголовье два тяжелых, чуть расширяющихся к острию, стальных клинка.

* * *

Путь так нелегок. Цель так неблизка.

Бредешь, проклиная судьбу.

Что так жестоко. Зло и капризно.

В сердце зажгла звезду...

Hизкий голос Сьерриты чуть вибрировал, отдаваясь эхом во всех уголках огромного зала космопорта. Переливчато-гулко пела гитара под ее тонкими пальцами. Черноволосая, черноглазая, высокая, девушка казалась необыкновенно красивой. И ее одежда, сшитая по какой-то немыслимой выкройке, выглядела действительно костюмом древней Земли, времен крестовых походов, когда бесчисленные армии закованных в латы рыцарей верхом на тяжелых лошадях, гулким топотом копыт и железным лязгом доспехов наполняли песчаные просторы Палестины.

Тонко плакала флейта, выводя узоры мелодии. Иногда H'Гобо опускал ее и присоединял свой голос, неожиданно высокий и мягкий, к низкому голосу Сьерриты.

... Изгоняя печаль, сияет Грааль,

Твой озаряя путь.

Твой озаряя путь. - мягко повторила гитара.

Зал молчал.

Песня закончилась и тогда, медленно, словно бы нерешительно, стало возвращаться привычное оживление космопорта. Заговорили, сливая голоса в неразборчивый гул, люди. Потянулись к музыкантам, щедро бросая деньги в раскрытый гитарный кейс. Менестрели выступали здесь, следуя обычаям своих легендарных предшественников. И Викки, стряхивая с себя наваждение старинной музыки, чуть отстраненно смотрела, как падали и падали деньги, уже закрыв дно пластикового футляра.

- Спасибо. Спасибо господа. Благодарю вас. Спасибо. - Сьеррита укладывала аппаратуру. H'Гобо помогал ей. Викки подошла:

- Я могу помочь?

- Ага. Сложи деньги в сумку. - Джина улыбнулась. - Давно мы так не выступали, верно?

Они пропустили начало оживленного движения у дверей, ведущих на летное поле. А когда обернулись посмотреть, там уже трудно было что-то разглядеть. Суетились репортеры. Распихивая друг друга локтями, рвались пролезть как можно ближе, продраться сквозь толпу. Спешила туда полиция - появляться на Живиле представителям прессы было строго запрещено. То есть, отдыхать отдыхайте, если деньги есть. А вот работать - низ-зя! Потом в суете стал прослеживаться какой-то порядок. И уже скоро в зал вошли четверо высоких мужчин, в легких скафандрах, считавшихся у звездолетчиков обычной формой одежды. А между ними, легко, красиво, словно танцуя, шагала молодая женщина. Да что там женщина - девушка. Коротко-стриженная. Ее черные волосы вились крупными кольцами, и даже не закрывали загорелой шеи. Пронзительно-синие глаза сияли в свете мощных ламп.

H'Гобо вытаращился на это явление, позабыв обо всем:

- Птица! - выдохнул он.

Сьеррита сердито толкнула его в бок, и парень охнул, приходя в себя. А Птица уже направлялась к ним, все так же окруженная своими офицерами, которые вежливо отстраняли от капитана вездесущих и неуловимых репортеров.

- Вот что, Майк, давай-ка, забрось барахло в леталку. - ледяным тоном скомандовала Джина.

- Почему я? - заныл было парень. Hо черные глаза девушки буквально заморозили его:

- Потому что ты таращишься на эту... Птичку, как... как... Тащи барахло!