Виконт де Бражелон, или Еще десять лет спустя. Части 5, 6

— Господин мушкетер, — продолжал Ионафан, — приказал взять вас обоих — вас, господин д’Эрбле, и вас, господин инженер, в нашу шлюпку и доставить к нему.

— Поедем! — сказал Портос. — Милый мой д’Артаньян!

Но Арамис перебил его.

— Вы с ума сошли! — вскричал он. — Кто поручится, что тут не ловушки?

— Со стороны другого короля? — таинственно зашептал Портос.

— Одним словом, ловушка! Этим все сказано, друг мой.

— Это возможно; но что делать? Если д’Артаньян приглашает нас, то нам все же…

— Кто вам сказал, что это действительно д’Артаньян?

— А, в таком случае… но ведь его почерк…

— Почерк можно подделать. И его почерк подделали; посмотрите, как дрожала рука писавшего.

— Вы и на этот раз правы; но пока мы решительно ничего не знаем.

Арамис промолчал.

— Правда, — заметил добродушный Портос, — мы, в сущности, и не нуждаемся в том, чтобы знать.

— Что прикажете делать? — спросил Ионафан.

— Ты вернешься к этому капитану и скажешь ему, что мы просим его лично приехать на остров.

— Понимаю, — сказал Портос.

— Слушаю, монсеньер, — отвечал Ионафан. — Но если капитан откажется отправиться на Бель-Иль?

— Если он откажется, то поскольку у нас есть пушки, мы пустим их в дело.

— Против д’Артаньяна?

— Если это д’Артаньян, Портос, он приедет. Отправляйся, Ионафан, отправляйся.

— Черт возьми! Я ничего не понимаю, — пробормотал Портос.

— Сейчас вы поймете все, решительно все, мой дорогой; время для этого наступило. Садитесь на этот лафет, превратитесь в слух и внимательно следите за моими словами.

— О, я слушаю, черт возьми! Не сомневайтесь!

— Могу ли я, монсеньер, ехать? — прокричал Ионафан.

— Поезжай и возвращайся с ответом! Пропустите шлюпку, эй, кто там!

Шлюпка отчалила и направилась к кораблю.

Арамис взял Портоса за руку и приступил к объяснениям.

XXIV ОБЪЯСНЕНИЯ АРАМИСА

— Должен рассказать вам, друг Портос, нечто такое, что, по всей вероятности, повергнет вас в изумление, но вместе с нем и осведомит обо всем.

— О, мне нравится, когда что-нибудь изумляет меня, — благожелательно ответил Портос, — не стесняйтесь со мною, пожалуйста. Я нечувствителен к душевным волнениям. Итак, не останавливайтесь ни перед чем, говорите!

— Это трудно, Портос… очень трудно, ибо — предупреждаю еще раз — мне предстоит рассказать вам странные, очень странные вещи… нечто в высшей степени необычное.

— О, вы говорите так хорошо, друг мой, что я готов слушать вас целыми днями. Итак, говорите, прошу вас… или вот что пришло мне в голову: чтобы облегчить вашу задачу и помочь вам рассказать эти странные вещи, я буду задавать вам вопросы.

— Хорошо.

— Ради чего мы собираемся драться?

— Если вы будете задавать вопросы подобного рода, Портос, то вы нисколько не облегчите моей задачи и, спрашивая меня таким образом, не облегчите моей обязанности открыться пред вами во всем. Напротив, в этом и заключается мой гордиев узел. Его нужно перерубить одним махом. Знаете ли, друг мой, имея дело с таким добрым, великодушным и преданным человеком, как вы, необходимо и ради себя самого, и ради него храбро приступить к исповеди. Я вас обманул, достойный мой друг.

— Вы меня обманули?

— Бог мой, да, обманул.

— Это было сделано ради моего блага?

— По крайней мере, мне так казалось, Портос. Я искренне верил в это.

— В таком случае, — улыбнулся славный владелец поместья Брасье, — в таком случае вы оказали мне большую услугу, и я приношу вам свою благодарность; ведь если бы вы не обманули меня, я бы и сам мог ошибиться. Но в чем, однако, вы обманули меня?

— Я служил узурпатору, против которого Людовик Четырнадцатый в данный момент бросает все свои силы.

— Узурпатору, — сказал Портос, почесывая в недоумении лоб, — это… Я не очень-то хорошо понимаю.

— Это один из двух королей, которые оспаривают друг у друга корону Франции.

— Отлично… Значит, вы служили тому, кто не Людовик Четырнадцатый?

— Вы сразу поняли истинное положение дел.

— Из этого следует…

— Из этого следует, что мы с вами мятежники, мой бедный дорогой друг.

— Черт, черт!.. — воскликнул пораженный Портос.

— О, будьте спокойны, Портос, мы еще найдем способ спастись, поверьте.

— Не это меня беспокоит. Меня волнует, что "мятежник"— скверное слово.

— Увы!..

— Значит, и герцогский титул, который мне обещали…

— Его жаловал вам узурпатор.

— Это совсем не то, Арамис, — величественно проговорил Портос.

— Друг мой, если б это зависело от меня, вы стали бы принцем.

Портос принялся меланхолически покусывать ногти.

— Обманув меня, — говорил он, — вы поступили нехорошо, Арамис, потому что на это герцогство я очень рассчитывал. О, я серьезно рассчитывал на него, зная вас за человека, умеющего держать свое слово.

— Бедный Портос! Простите меня, умоляю вас.

— Значит, — настойчиво продолжал Портос, не ответив на смиренные мольбы епископа ваннского, — значит, я рассорился с Людовиком Четырнадцатым?

— Я все улажу, дорогой друг, улажу. Я все возьму на себя.

— Арамис!..