Виконт Линейных Войск 5

Вооружать гоблинов — как раз эта черта. Это не просто «вооружил бандитов или бунтовщиков, чтобы те мешали в тылу». Это прямая помощь врагам всего человеческого. Вывести гоблинов чрезвычайно сложно, достаточно парочки, что спряталась в лесу, чтобы поблизости от деревни выросло логово. Гоблины начнут похищать людей и постепенно размножаться, пока их численность не вырастет настолько, чтобы начать полноценный набег.

Ты будто разводишь чумных крыс, чтобы подкинуть их соседу. Будто раскидываешь по земле радиоактивные отходы, не понимая, чем это аукнется для тебя самого. Для страны. Для мира. Что дальше? Откармливать диких монстров? Разносить чуму?

Глубина морального падения Первого Маркиза была колоссальной. Уверен, сейчас он смеется и гордится тем, как хорошо придумал, не только натравил на нас орду гоблинов, так еще и вооружил, чтобы сложнее было с ними справиться. Слава богу, чертовы гоблины не знают слова «рациональность» и самые сильные нахапали оружия больше, чем могли бы использовать, но…

Обещаю, что он об этом сильно пожалеет. Очень сильно.

Шаман, заметив, как скривилось моё лицо, поднимает черпак и смотрит мне за спину.

— Не ешь. Обещал.

Взмах меча укорачивает его на голову.

Чувствую, как еще не упавшему телу через меня тянется Астарот. Даю ему по ментальным лапам.

— Это нерационально, смертный. Мне нужна энергия, чтобы исполнять наш договор. — Жалуется он.

— Здесь я решаю, что рационально, а что нет.

Демон ворчит. Пускай. Перекармливать я его не собирался.

Подхватываю голову шамана и направляюсь в деревню, которую продолжали штурмовать гоблины. Они даже не поняли, что лишились командования, однако видя голову — тут же разбегались. Сперва я пытался их убить, но потом плюнул. Слишком уж много их было.

Чуть не упав в наполненный водой ров, поскальзываясь на чавкающей глине, я иду в центр деревни. Из заколоченных домов выглядывают глаза жителей, чем дальше я иду — тем чаще встречаются солдаты. Они расступаются и провожают мою фигуру взглядом, сжимая в руках мушкеты.

Навстречу ко мне идет отряд, помимо штатных мушкетов у каждого на поясе грубый тесак.

Командир отряда скашивает взгляд на отрезанную голову.

Бросаю её в поближе, чтобы рассмотрел получше.

— Похоже, мы все вас должны благодарить, мистер. — Он говорит доброжелательно, но не теряет бдительность. Ведь если кто-то убил гоблина, это еще не значит, что перед тобой друг.

— Не стоит. — Ухмыляюсь я и откидываю капюшон.

Занятно, на голову не падает ни капли. Смерть шамана заставляет тучи рассеиваться, по грязевым лужам ослепительно играют лучи солнца.

Курт прикрывает глаза от отраженного солнца и вглядывается.

— Мой… лорд? Вы вернулись?

— Я вернулся.

* * *

Возвращение мертвых к живым — сложный, тонкий… Можно даже сказать — филигранный процесс. И толпа мешающихся под руками бледнокожих ему никак не способствовала.

Некромант поправил вспотевшую вуаль на своем черном лице и попросил слугу передать просьбу покинуть помещение всем лишним людям. Северяне подняли закономерный шум, многие хотели посмотреть, как тело поднимется из усыпальницы. Напрасно, он мог бы управлять телом, как марионеткой — но это фокусы для глупцов.

Сейчас ставки куда выше, а задача — невообразимо сложнее.

Северянин с короной гаркнул и внутри остались лишь семеро.

Хорошее число, угодное древним.

Мастер смерти со своим слугой и пять аристократов, один из которых — мертвец. Ни одной женщины, что хорошо. Энергия жизни не должна соприкасаться с энергией смерти.

Некромант выдохнул ледяной пар, в усыпальнице стоял мороз, пагубный для жителя песков. Но он уже привык, холод — это неотъемлемая часть жизни мастеров смерти, как бы забавно это ни звучало. Руками, облаченными в перчатки, он начал выводить кабалистические символы на мертвом теле, окуная кисточку в алхимический отвар.

С трупом повезло, он был достаточно увесист, чтобы без труда вместить их все.

Один из присутствующих аристократов, с импозантной бородкой, внимательно следил за его действиями. В его глазах порой вспыхивало понимание. Некромант не подал виду, что понял это.

Может, кто-то бы подумал, что этот человек как-то связан с благородным искусством смерти… но нет.

Житель песков иногда встречал таких «знающих». Без всяких сомнений, этот человек просто обладал поверхностными знаниями в големостроении. О да, на заре становления науки о големах, это была обычная адаптация знаний некромантов. Ведь для большинства, и големостроение, и некромантия — это наука заставить мертвое двигаться. Большинства тех, кто боится замарать руки в реальной некромантии.

Основной контур завершен, теперь предстоит настоящая работа. Та, к которой брезгливые недонекроманты не приблизятся никогда. Работа с душой.

Слуга протягивает иглы и манопроводящие чернила. Настало время самых тонких и сложных переплетений. Рука металась со скоростью атакующей змеи, безошибочно создавая якорь. Чем дольше некромант работал, тем больше понимал — это задача на пределе его сил.