Виктор Тихонов творец «Красной машины». КГБ играет в хоккей

Когда на Лубянку приехал начальник 7-го управления генерал-лейтенант Алексей Бесчастнов, то группа «А» во главе с ее начальником была уже там. Бойцы сидели в актовом зале в гражданской одежде и вкратце были проинструктированы относительно той операции, в которой им предстояло сегодня участвовать. Подозвав к себе начальника группы, Бесчастнов попросил его быть готовым к тому, что с ними захочет встретиться лично Юрий Андропов, который был уже в пути — он ехал с дачи, тоже поднятый на ноги дежурным. Присутствие председателя КГБ на такого рода операциях было обязательным — так было заведено самим Андроповым.

Не успел Бесчастнов закончить разговор с начальником группы «А», как примчался посыльный от дежурного и сообщил ему, что Андропов ждет его в своем кабинете. Когда он вошел туда, то увидел, что председатель не один — напротив него за столом сидели Эрнест Спрогис, а также неизвестный мужчина, которого Андропов представил, как инспектора МУРа Алексея Игнатова. Поскольку час назад именно Спрогис позвонил Бесчастному и рассказал ему о сути дела, его присутствие здесь генерал-лейтенанта не удивило.

— Как настроение у ребят? — спросил у вошедшего Андропов, когда тот присел на свободный стул.

— Боевое, Юрий Владимирович — все рвутся в бой, — ответил Бесчастнов.

— А что же вы не захватили с собой начальника группы? — удивился Андропов.

— Я думал, что вы захотите встретиться лично со всей группой в актовом зале.

— Правильно думали, — улыбнулся шеф КГБ и тут же перешел к другой теме: — Вот товарищ Игнатов просит, чтобы ваши ребята взяли его с собой на операцию.

— Полагаю это лишним — мои люди работают, как единый механизм, а человек со стороны может только помешать, — возразил Бесчастнов.

— Слышали, товарищ Игнатов? — Андропов перевел взгляд на муровца. — Так что без обид — мы здесь все люди служивые.

— Но я могу хотя бы рассчитывать на то, что останусь в группе прикрытия? — спросил Игнатов.

— Ночного приключения вам, значит, мало? — спросил Андропов, показав тем самым, что он уже в курсе того, что произошло несколько часов назад в Колпачном переулке.

— Одно другому не мешает, — глядя в глаза Андропову, ответил Игнатов.

— Хорошо, пойдете в группу прикрытия, — согласился с доводом муровца шеф КГБ. — А то ведь товарищ Щелоков, чего доброго, будет жаловаться, что мы провели эту операцию без участия его сотрудников. Еще вопросы есть?

— Есть не вопрос, а предложение, — Игнатов уже окончательно освоился в этом кабинете и решил выложить перед собравшимися идею, которая пришла к нему в голову некоторое время назад. — А что если подать Александрову условный знак о том, что мы находимся в сберкассе и контролируем ситуацию.

— Что за сигнал? — заинтересованно спросил Андропов.

— При входе в кассу повесить плакат с изображением его тестя — замечательного советского актера Николая Апанасовича Кучкова. Увидев его, Борис догадается, что это не случайно.

— А преступники что подумают? — подал голос Бесчастнов.

— Преступники вряд ли знают, кто является тестем Александрова, — ответил Игнатов.

— Я вижу, вы внимательно следите за литературными новинками, — улыбнулся Андропов.

Шеф КГБ имел в виду свежий роман братьев Вайнеров «Эра милосердия», которым зачитывалась добрая половина страны. Книга вышла в журнале «Смена» №№ 15–23 за 1975 год, а также отдельным изданием в том же году в серии «Военные приключения». В романе был похожий эпизод, когда сотруднику МУРа, внедренному в банду, его товарищи подавали сигнал — наклеили фото его любимой девушки на дверь, куда муровцу надо было незаметно зайти и спрятаться.

— Ну что же, можно попробовать, — согласился с предложением гостя Андропов. — Только где взять такой плакат в начале пятого утра?

Но Игнатов и здесь нашелся, что ответить:

— Когда мы подъезжали к вашему зданию, я заметил у входа в ЦДРИ стенд с рекламой нового фильма «Горожане» с участием Николая Апанасовича.

— Вы что, предлагаете похитить фотографию со стенда? — искренне удивился Бесчастнов.

— Ради такого дела почему бы и нет? — вопросом на вопрос ответил Игнатов. — Тем более, что плакат потом можно будет вернуть.

После этого в разговоре возникла пауза — все ждали, какое решение примет хозяин кабинета в связи со столь необычным предложением. Наконец, Андропов решился:

— Хорошо, возьмем плакат на прокат — всего лишь на несколько часов.

По губам Игнатова пробежала еле уловимая улыбка. Заметив ее, Андропов задал муровцу еще один вопрос:

— Как вы думаете, товарищ Игнатов, почему Александров так легко согласился на предложение вымогателей — боится?

— Вполне вероятно, что здесь присутствует не столько страх быть убитым, сколько боязнь стать героем очередного скандала, — ответил Игнатов. — Видимо, ему легче отдать деньги, чем лишний раз рисковать своей репутацией. Ведь если он вылетит из ЦСКА и сборной, то ему придется распрощаться с делом всей своей жизни — с хоккеем. А оставшись в нем на ведущих ролях, он быстро сумеет компенсировать тот урон, который нанесут ему вымогатели. Мне сдается, что они не все деньги у него забирают.

— Ну что же, вполне правдоподобное объяснение.