Виктория

– Да, оставил у знакомых… – Иван кивнул и задумался на мгновение. – Восемьдесят километров? Приеду через час.

– Буду не на станции. Где-нибудь поблизости. – Девушка снова сделала глоток, запивая шоколад. – Если не встретимся, пойду к Персефоне Девятнадцать.

– Хорошо. – Он согласился с явной неохотой. – Но лучше не ходи одна, дождись меня!

Дисплей снова стал голубым, обозначив отключение собеседника. Виктория поднялась, спрятала коммуникатор в карман брюк и вышла из кухни.

На белой дорожке уже лежал прозрачный пластиковый мешок. Внутри был дешёвый примитивный колчан, чехол из грубого серо-коричневого брезента, набитый чёрными стрелами с оранжевым и салатовым оперением.

Виктория разорвала упаковку по краю, повесила колчан на плечо и направилась к выходу. Бронированная панель с шорохом вдвинулась в стену.

Короткий коридор, белый, с неяркими матовыми лампами. Ещё одна дверь, на вид деревянная, покрытая тёмным лаком. Что-то клацнуло, и она просто приоткрылась.

Дальше – полумрак подвала. Но можно было разглядеть паркетный пол и стены, обшитые полированными досками. Наверх, к прямоугольнику дневного света, вела узкая лестница с перилами, тоже вроде бы из дерева.

Виктория начала подниматься медленно, стараясь не шуметь. Хотя ступеньки под ногами не прогибались, не скрипели, будто на самом деле были сделаны из чего-то очень прочного.

Прямоугольный проём оказался широким люком в полу просторной комнаты. То же самое оформление, такие же лакированные панели, имитировавшие древесину. Пустой камин, кресло-качалка с клетчатым красно-коричневым пледом, журнальный столик, книжный шкаф, широкое окно, разделённое квадратами тонкой рамы на небольшие сегменты. Стиль охотничьего домика подчёркивали ветвистые оленьи рога на стене.

Девушка начала обследовать комнаты, ступая всё так же неспешно и осторожно.

Короткий коридор. Прихожая с длинной скамьёй и бронзовыми крюками-вешалками. Ни обуви, ни одежды.

Открытый дверной проём, за ним – светлые, почти белые столы с выдвижными ящиками, полки с чашками и тарелками, газовая плита с красным баллоном, водопроводный кран над стальной раковиной посудомойки. Повсюду – идеальная чистота.

Виктория осмотрела полки, выдвинула пару ящиков и нашла большой разделочный нож с рукояткой из тёмно-коричневого пластика. Взяла его в руку и продолжила обход дома.

Снова лестница, широкая, с высокими перилами, разделённая на два пролёта. Девушка поднялась на второй этаж. Кровати с зелёными одеялами, тумбочки, оранжевый абажур лампы-ночника и тёмный шкаф. Совершенно пустой.

Зато в одной из тумбочек лежала пара чёрных женских перчаток. Быстрая примерка показала, что они вполне подходили по размеру. И без раздумий отправились в карман куртки.

Из окна спальни можно было разглядеть просторный двор, квадраты клумб, засыпанные нерастаявшим снегом, два домика поменьше, похожие на бревенчатые избы, широкую бетонную дорогу, ажурные металлические ворота в высоком заборе из рифлёных листов тёмно-красного цвета.

За забором начинался лес. Голые ветви едва заметно покачивались на ветру.

Солнечный свет на минутку просочился сквозь облачную дымку на горизонте, и за деревьями заблестела вода, поверхность реки или озера.

Виктория спустилась в прихожую, вышла из дома и торопливо зашагала по бетонной дороге, словно стараясь поскорее преодолеть открытое пространство.

Между створками ворот, стянутых толстой цепью, оставалась достаточно широкая щель, и девушка смогла в неё протиснуться, хоть и не без труда. Пришлось снять колчан со стрелами и сумку. Однако нож оставался в руке.

Дорога сворачивала направо, но Виктория пошла прямо в лес, в сторону воды. Солнце скрылось, порывы ветра усилились и принесли обильную, густую метель.

Водоём оказался небольшим озером. Девушка подошла к кустарнику на берегу и присела, чтобы срезать высокие ивовые прутья как можно ниже. Разделочный нож использовала в качестве топорика или мачете, обтёсывая упругую древесину, но не пытаясь её надламывать.

Вскоре добыла четыре побега лозы, укоротила их, убрав верхушки, сложила вместе, чередуя направление толстых и тонких концов, достала из сумки моток шнура и начала делать связку.

Плотно обмотала центр, уложив два ровных слоя витков, затем – у краёв, более обильно и не так аккуратно. После чего дополнительно скрепила середины правой и левой частей.

Первый моток закончился. От второго отмерила и отрезала ещё один кусок шнура. Сделала петли, согнула связку – и надела на самодельный лук тетиву.

Несмотря на примитивность, конструкция выглядела прочной, надёжной. Петли, продетые между концами прутьев, упирались в крайние обмотки и не соскальзывали.

Виктория вытащила из кармана перчатки, надела их и взяла из колчана стрелу. Растянула тетиву с заметным усилием. Прицелилась в ствол дерева, стоявшего в паре дюжин шагов. Ненадолго замерла, задержав дыхание.

Ветер, круживший хлопья снега, пытался помешать. Однако стрела всё же угодила в цель, воткнулась с глухим стуком.