Виктория

Дух брел по дремучему лесу и постоянно оглядывался по сторонам. Он был один среди бесконечных стволов деревьев, зловещие кроны которых закрывали бледное сияние луны и пурпуровый блеск звезд. Потом послышался громкий, раскатистый рокот. Он остановился, посмотрел назад и увидел мохнатое чудовище, пытавшееся неумело спрятаться за деревом. Оно смотрело на него ярко-голубыми глазами, открыв свой черный рот, из которого торчали длинные белые клыки и красный язык, на кончике которого были точно такие же зазубренный клыки. Дух истошно закричал и побежал, что было сил. Двуногое чудовище вышло из убежища, взвыло на луну, и побежало за своей жертвой, удаляющейся в дебри лесов. Дух слышал, как биение сердца рифмуется с клацающими зубами монстра, который приближался к нему все ближе и ближе. Выбежав из леса на поляну, усеянную поблекшей травой, он поскользнулся и ударился головой. Когда ОН открыл глаза, то увидел перед собой чудовище: оно смотрела на него, открыв пасть, из которой стекали желтые густые слюни и капали на его лицо, а длинный язык извивался, как змея и пытался вцепиться в лицо и обезобразить его. Он начал сопротивляться и усиленно вертеть головой в разные стороны, чтобы язык не разорвал зубами его гортань. Одной рукой он держал за горло ревущее чудовище, а другой пытался нащупать у себя в штанах хоть какой-нибудь острый предмет. И нашел. Широкий зазубренный нож. Вытащив его, он засадил нож в живот монстра. Хлынула теплая кровь, чудовище взвыло от боли. Однако оно не сдавалось. Он ударил его еще раз. Потом еще и еще. И наносил удары, пока не убедился, что чудовище повержено. Он лежал в поле и смотрел на луну. Через некоторое время, перестав чувствовать на себе невыносимую тяжесть монстра, он посмотрел на него. Тело монстра удивительным образом исчезло, а вместо него появлялось безжизненное тело человека. Дух испугался и резко сбросил с себя мертвый груз. Светлые золотистые волосы мертвеца ему показались знакомыми, как и пестрая одежда, испачканная в крови. Он нерешительно подошел к трупу и, перевернув его, увидел родное лицо. Дух зарыдал. Это был его единственный друг на Земле. Ему было всего девять лет, славный мальчуган. Он его всегда защищал и оберегал. А теперь – убил. Жестоко убил! «Почему?» – взвыл он и увидел, что он уже не в дремучем лечу, а в его маленькой комнатке. На стенах, обклеенных в яркие обои, на полу, на столе, на окне, на диване, повсюду была кровь мальчика. Он поцеловал своего друга, взял в руки нож и ударил себя. Он ничего не почувствовал. Ударил еще раз, потом еще. Тщетно. Он не мог себя убить тем же орудием, которым убил Его. Маленького невинного человечка. Вдруг кто-то вошел в дом, стал подниматься по лестнице, постучал в Его комнату, открыл комнату ключом. Скрип двери. Крик. Слезы. Рыдания. Снова дремучий лес и опасное чудовище, которое нужно уничтожить.

– Прекрати! – завопил Домовой. – Хватит, я больше не выдержу!

Элизабет оторвалась от его губ, он упал наземь и зарыдал. Она подошла к нему, он ее крепко обнял, сказав:

– Я не хочу быть таким, как он! Не хочу! Не хочу стать монстром!

– Ты не будешь таким, если сможешь противостоять им. Теперь ты мне веришь?

– Да, – ответил Домовой, посмотрев в глаза Элизабет, которые притягивали его. – Давай вернемся обратно. Здесь жутко.

Через десять минут они вернулись обратно к Виктории.

– Ну как? – поинтересовалась Вика.

– Все хорошо. У меня нет оснований не верить Элизабет, поэтому я решил – действовать. Слава Богу, что у меня есть план.

Виктория обняла Домового, положила голову на его плечо и шепнула, что он самый лучший. По его щеке скатилась скупая мужская слеза.

– О чем это ты, Домовой? Какой план? – поинтересовалась Элизабет.

Домовой подробно рассказал Элизабет о его дальнейших действиях, когда он вернется в колледж.

– Сколько у вас осталось времени побыть наедине? – спросила она.

– Примерно час. Не больше.

– Тогда не теряйте ни секунды. Время – золото. Кто знает, когда вы в следующий раз встретитесь? Все я ухожу, я выполнила с честью и достоинством свою миссию. Прощайте.

– Спасибо тебе за все, Элизабет, – поблагодарил ее Домовой, но она его не слышала, так как исчезла, растворившись в перламутровом осеннем небе.

Они пришли домой, легли на постель, забрались под одеяло и, обнявшись, взялись за руки и стали смотреть друг другу в глаза, чтобы налюбоваться ими перед долгой – возможно, вечной – разлукой. Виктория сначала улыбалась Домовому, потом, когда больше не было сил терпеть и скрывать свои истинные чувства, она поцеловала его в носик и зарыдала, уткнувшись лицом в его широкую грудь. Домовой гладил ее шелковые волосы и успокаивал, обещая, что все будет хорошо, что их дружба преодолеет любые трудности и что они обязательно встретиться, потому что по-другому и быть не может.

– А что если судьба свела нас, чтобы потом разлучить? – не унималась Виктория.