Виктория

– Прости, я не хотела обидеть тебя. Как и её, Клементину, которая сейчас стоит за моей спиной и нагло подслушивает наш разговор.

– Ее здесь нет! – воспротивился Василий, оглядываясь по сторонам.

– Ты уверен?

– Да. Я почувствовал бы ее запах.

– Плохое у тебя обоняние.

– Ты с ума сошла! Она не такая, чтобы подслушивать чужие разговоры.

– Ты ее считаешь святой. Это и есть обман. Не бывают непорочных. Все мы неидеальны. И все мы подслушиваем чужие разговоры, хоть это и считается неприемлемым и постыдным. – Виктория обернулась и увидела еле видимое сияние, излучающее смешенные чувства страха и заинтересованности. – Я тебя вижу, как Божий свет. Ты сияешь, как блики солнца от воды. Нет больше смысла прятаться. Я сказала, как думаю. Ты можешь либо принять эти слова, либо отвергнуть. Это твое право. Как и право быть со мной дружелюбной или той, кто предпочитает меня не замечать, как угрозу. Если ты пройдешь мимо, так и не появившись, я все пойму и просто развернусь и уйду, не сказав ни слова. Если явишься в своем истинном обличии, я подойду к тебе и с превеликим удовольствием познакомлюсь с тобой. С девушкой, с музой, которая каким-то волшебным образом приручила к себе моего непослушного младшего брата.

Виктория улыбнулась. И перед ней из светлого пятна, отражаемого от окрашенного асфальта, появилась рыжая босоногая девушка в ситцевом платье, поношенном и грязном; скромная улыбка, пленительные глаза, красивые руки.

Она подошла к Виктории, протянула руку и сказала:

– Я хочу с вами познакомиться. И то, что вы сказали отчасти правда, которую глупо отрицать, которую я тщетно пыталась скрыть не только от Васи, но от самой себя. Меня зовут Клементина.

– Очень приятно Клементина. Меня зовут Виктория, как тебе уже известно.

– Очень приятно.

Они пожали друг другу руку.

– Есть ли здесь более укромное место для разговора? – спросила Виктория.

– Есть, – сказала Клементина. – Пойдемте.

– Почему я не вижу, как ты светишься? – спросил Василий у Клементины, когда взял ее за руку.

– Потому что у твоей сестры более развиты сенсорные чувства, чем у тебя.

Они вышли на узкую асфальтированную дорогу, которая огибала баскетбольные и теннисные площадки, огражденные высоким металлическими решетками.

Сойдя с дорожки, они углубились в густой лес, часть которого поросла на территории спортивного комплекса. Дойдя почти до забора, они остановились, расположившись в тени березняка, и сели на поваленное дерево.

– Вы правда встречались с отцом Домового? – спросила Клементина, чтобы не начинать тяжелый разговор.

– Да. Один раз. Мерзкий тип. Мне еще повезло, что он меня не убил.

– Вы правда любили десять лет Домового?

– А почему любила? Я и сейчас его люблю. Двадцать лет уже получается.

– С пяти лет? Это возможно?

– Как видишь, возможно.

– Кстати, поздравляю вас. Вы скоро станете мамой.

– Спасибо.

– Что вы чувствуете?

– Нечто, что невозможно описать.

– Понятно.

– Что ничего не понятно, – добавил от себя Василий. И засмеялся.

– Клементина, где ты родилась? – спросила Виктория.

– На другой планете, где и сейчас живу.

– Мне жаль твоих родителей.

– Мне тоже.

– Приемные родители – хорошие?

– Ужасные, мерзкие духи, которые заставляют меня делать ужасные вещи.

– Которые тебе не по душе, – добавила Виктория.

– Да, – согласилась она. – Если честно, я их ненавижу.

– Прости, что меняю тему нашего разговора. Но я должна сказать. Значит, ты родилась на другой планете, где живут злые духи?

– Да. О том, что там живут злые духи, я узнала только недавно от Васи.

– Домовой узнал об этом и того позже. Так что тебе еще повезло.

– Лучше бы я не знала.

– Рано или поздно узнала бы так или иначе.

– Наверное. Мерзко родится там, где живут одни пропавшие души…

– Ты, не пропавшая душа, если тебя во время излечить. Домовой ведь излечился, хоть и на его руках человеческая кровь.

– Но мне не излечиться, я твердо решила не поступать в колледж.

– Почему?

– Потому что, – она запнулась. – Я…

– А если тебя заставят? – не угомонялась Виктория.

– Не заставят, – запротестовала Клементина.

– Ты уверена?

– Да. Нет. Я не знаю. Они могут меня заставят, а это приведет…

Она замолчала.

– К чему, Клементина? К чему?

– Я… не могу сказать…

– Пожалуйста, только скажи одно, моему брату что-нибудь угрожает?

– Нет, – сказала она. Потом закрыла лицом руками. И закричала. – Я не могу больше врать!

Наступило молчание.

– О чем ты, Клементина? – теперь уже спросил Василий.

– Тебе грозит опасность, – еле выдавили она из себя. – Простите.

– Мне начать задать вопросы или ты сама расскажешь, что, как и почему? – обратилась Виктория к Клементине.