Вилен Апакидзе – сыщик, опередивший время

«Продвигаемся по-пластунски по мокрому снегу, под которым хлюпает вода. На нас — маскировочные халаты и резиновые сапоги. Почти достигаем цели. И вдруг в оранжерейном комплексе загорается свет! Во всех окнах! Что делать? Не понимаем, что происходит. Ребята-чекисты, несущие технику, связываются со старшим и получают приказ возвращаться. Наши тоже уходят по одному. Я остаюсь последним. В этот момент из оранжереи на улицу выходит мужик покурить. Валюсь в снег. Лежу, окоченевший, а этот тип смолит одну за другой. Наконец, он исчезает. Только я пополз к дороге, как прямо передо мной остановился воронок местной милиции. Теперь у милиционеров перекур! Буквально схожу с ума от холода, а расшифровываться нельзя. Когда ребята подхватили меня на трассе, рук и ног я уже не чувствовал. В меня сразу влили полстакана водки. Отогревались мы на конспиративной квартире. Обсуждали, что случилось и как быть дальше».

Операция сорвалась из-за предательства. Сомнений быть не могло. Хозяйку оранжереи предупредил кто-то из руководителей МВД или КГБ.

Апакидзе продолжает бороться. Он решает записать на видео паломничество высокопоставленных клиентов в оранжерейный комплекс в праздничные дни. С этими материалами в руках можно будет добиваться санкции на продолжение сбора доказательств. Скоро 8 Марта — удобный момент. Съемку настойчивые сыщики ОРЧ проводили из «пазика» с калужскими номерами, который якобы заглох у заведения. Они зафиксировали длинный, на сотни метров, караван персональных машин, в которые шоферы загружали охапки цветов. Только этими материалами никто из их руководства не заинтересовался. Оперативники сняли интересное видео для своего удовольствия — так получилось.

В марте 1983 года недолгая, но яркая биография ОРЧ завершилась. Структуру приказом министра расформировали. Вилена Апакидзе вызвали в кадры…

Удалось ли нашему герою узнать имя высокопоставленного предателя, сорвавшего его последнюю операцию? Да. Он не был бы самим собой, если бы не постарался этого сделать. Апакидзе рассуждал так: «благодетель», вероятно, предупредил хозяйку оранжереи, позвонив ей по телефону. Чекисты накануне дня операции вели прослушку ее служебного номера, посылая сводки начальнику ОРЧ. Сыщики подняли эти материалы. Они обратили внимание, что одна из сводок пришла с опозданием и купюрами. В этот день хозяйка, скорее всего, и получила важный для нее звонок. Но от кого?

Вилен поручил своему заместителю Сергею Солдатову, которому полностью доверял, неформально переговорить с чекистами («Прекрасные были ребята, очень порядочные» — характеризует их Бутенин). Солдатов вернулся после разговора с коллегами из КГБ невеселый, зашел в кабинет к шефу. Они узнали ответ. Тогда это осталось их тайной. Спустя много лет Бутенин, встречаясь с уже тяжело больным Солдатовым, стал упрашивать старого товарища рассказать, что же тогда произошло, кто их сдал? Солдатов назвал фамилию заместителя начальника ГУБХСС — одного из тех, чья подпись стояла под планом мероприятий. Сергей Бутенин грустно замечает: «А корчил из себя праведника! Когда главк возглавил выходец из КГБ Костерин, предупреждал нас „по-отечески“: будьте поосторожнее с этим комитетчиком!»

4. Враг почти не виден

Вилен Апакидзе и его коллеги из упраздненной ОРЧ в ведомстве Федорчука подвергнутся не просто притеснениям, а самым настоящим репрессиям.

Нам, обычным людям, не понять волчьих законов борьбы за власть.

Допустим, не нужны новому министру профессионалы щёлоковского призыва. Но ведь это заслуженные и порядочные люди. К их рукам, вернувшим государству похищенные миллионы, не прилипло ни копейки. Скажи им спасибо, назначь на другие достойные должности, а борьбу с коррупцией организуй иначе… если сумеешь.

Вместо этого Апакидзе и его соратников принимаются уничтожать. Некоторые сыщики проведут месяцы и годы за решеткой по сфальсифицированным обвинениям. Уволенные из органов без пенсии будут благодарить свою судьбу.

Они опять окажутся нужны государству лет через шесть-семь. Кое-кто успеет сделать карьеру. Но потерянного здоровья не вернешь. Мало кто из них доживет до 70, даже до 65, — некогда крепких, спортивных, цветущих мужчин.

Теперь, читатель, позвольте предложить вашему вниманию несколько замечаний более общего характера. Они могут быть полезны при осмыслении дальнейших событий.