Вильгефорц из Литтл Уингинга (СИ)

— Легко, я вижу тут вокруг целую уйму брошенных омниноклей. Бери да проверяй.

Моему совету последовали. Авроры принялись проверять потерянные или оброненные в суматохе артефакты и уже через полчаса, составили целостную картину — с моей подачи, конечно же. Так как я не стоял на месте во время боя, пришлось посмотреть несколько записей с разных омниноклей. Я активно комментировал каждое своё действие. В итоге, у наблюдателей сложилось совершенно ошибочное мнение о произошедшем, удобное мне.

Оснований не верить Гарри Поттеру, национальному герою, изгнавшему Волан-де-Морта, у них не было. Зато были мои слова. Я вступил в бой, чтобы спасти магглов и плененных волшебников, которых истязали пожиратели смерти. После того, как я отбил несчастных, последователи темного лорда напали на меня, вынудив вступить в бой с превосходящим противником. Чёрную метку кинул неизвестный, обратив пожирателей в бегство.

— Видимо псы боялись хозяина ничуть не меньше, чем остальной народ, раз до сих пор чёрная метка внушает им страх.

— Или это были не пожиратели, а метка настоящих последователей Того-кого-нельзя-называть, спутала им все карты… — Свою мысль аврор не додумал, оставляя её на откуп товарищам.

— Нет, это были они, по крайне мере, Люциус Малфой — точно пожиратель. — Указал я пальцем на блондина, которому оказывали первую помощь. Отец Драко ещё не пришёл в сознание, пребывая в блаженном сне.

— В этот раз его фокус с откупом не сработает. — Обрадовался Артур Уизли. Рыжий маг давно мечтал накопать компромат на свою полную противоположность, и сейчас искренне радовался.

Уверен, Барти Крауч так же обрадовался, хоть и не подал ввиду. Человек с каменным сердцем — такие слухи ходили про него в народе. Бартемиус Крауч — выходец из чистокровной семьи и более яростного противника во времена магической войны, Волан-де-Морт не смог сыскать.

Он обладал рядом качеств, которые я сейчас никак не могу наблюдать в нём, но в то время поговаривали, что Крауч единственный, кто способен вывести страну из политического кризиса. И он прилагал все силы для осуществления своих целей, а именно — расширения полномочий аврората. Целеустремлённость, образованность, умение говорить необходимые слова и отсутствие страха смерти очень быстро возвысили очередного служаку отдела магического правопорядка до поста начальника. И тут Бартемиус старший развернулся во всю ширь.

Он предложил дать дополнительные полномочия мракоборцам, в частности — дозволение применять непростительные на пожирателях. А раз он смог выбить нарушение главного табу для министерских псов, остальные льготы не заставили себя ждать. Этот мужчина открыл настоящую охоту на сторонников Волан-де-Морта и им сочувствующих. Поговаривали, что его методы не сильно отличались от террора пожирателей. Было достаточно одного указания Крауча, чтобы загреметь в Азкабан на пожизненное. Это легко объясняется, люди видели результат, страх отступал.

Мракоборцы, не скованные бюрократией, стали выполнять свои прямые обязанности и камеры Азкабана стали пополнятся постояльцами. Прекратились атаки на магические коммуны в городах. Пожиратели конечно ещё убивали магглов, но кто этих простецов считает? А потом Волан-де-Морт убился об меня. На страшном суде Бартемиус Крауч блистал как никогда. Говорят его любимые слова в тот вечер были «Приговор — Азкабан». Никто не уточнял срок…

Ему прочили кресло министра магии, его имя стало в один ряд с именем Альбуса Дамблдора. Я убил тёмного лорда, Крауч положил конец его террору. А его сын, Крауч младший, положил конец амбициям отца и его карьере в отделе правопорядка.

Глава отдела магического правопорядка отправил не всех пожирателей в Азкабан, хотя ему хотелось. Кто-то откупился деньгами, у других вина не была достаточно доказана, третьи выдавали своих, для смягчения приговора. Игорь Каркаров был из таких. Он свидетельствовал против своих бывших товарищей. Надеясь избежать страшной участи, он поведал факты, переломившие хребет титану. Собственный сын, Крауч младший, оказался ярым сторонником Того-кого-нельзя-называть.

Тяжелое испытание для родителя, и тяжелый стук молотка огласил вердикт «Приговор — Азкабан». Опять никто не спросил срок. Бартемиус Крауч не сделал сыну поблажки, но безупречная репутация оказалась подмочена единственным стуком молотка председателя Визенгамота. Ему пришлось сложить с себя полномочия главы отдела правопорядка.

Я думал, потеря места работы не скажется на личности мага, возглавившего лагерь противников Волан-де-Морта. Как же я ошибался. Чем больше я разглядываю Крауча, тем больше понимаю, что от описываемого властного чародея осталось одна оболочка. Сутулящийся, заикающийся, явно не адекватный маг, спорил с Артуром Уизли, даже не пытаясь вникнуть в суть произошедшего. Бартемиус желал побыстрее покончить со всем этим, и с прибытием Руфуса Скримджера это ему удалось.