Вильгефорц из Литтл Уингинга (СИ)

Я примерил обновку тут же, отметив, что мантия, как и большинство старых артефактов, а судя по письму, она принадлежала ещё Джеймсу Поттеру, нуждалась в подзарядке, что не мешало артефакту проявить свою основную способность — невидимость.

Мантии невидимки не были чем-то редким для меня, в Неверленде их умели делать. Они пользовались спросом у шпиков всех государств севера, пока не научились таких тихушников выявлять. Данная мантия все-же отличалась от большинства рядом дополнительных свойств, таких, например, как не фиксируемый размер, явно на вырост брали. Ещё она была зачарована защитными чарами, которые заработали на полную мощность лишь после подзарядки магией. Ещё одно не менее интересное свойство, которое я обнаружил под конец примерки это смена внешнего вида. По желанию владельца, мантия могла менять крой и цвет. Репертуар возможностей серьезно расширился и я решил опробовать её в поле так сказать.

Мантия подстроилась под габариты моей фигуры в иллюзорном облике, приобретая вид пусть и недорогой, но простой и удобной накидки черного цвета с капюшоном. По желанию я мог становиться невидимым, достаточно простого магического усилия или искреннего желания.

В обновке я приехал на встречу с дельцами. На двери заведения висела табличка «Закрыто», однако меня без задержек пропустили. За стойкой на первом этаже сегодня сидел другой человек, а в здании, помимо уже двух знакомых мне аур, присутствовали ещё полдюжины человек и два гоблина. Моя интерпретация аур оказалась верна, возле кабинета владельцев лавки, а так же по всему второму этажу, бродили люди весьма очевидной профессии. Боевики, выступающие в роли телохранителей.

— Добрый день, господа. — Поприветствовал я Кьюриоуса, Марогона и двух незнакомых мне гоблинов.

— Воистину добрый, мистер Вильгефорц! Пожалуйста, присаживайтесь. Могу я предложить вам что-нибудь выпить? — тон Кьюриоуса совсем не соответствовал той ноте, на которой мы расстались вчера.

— Нет, пожалуй воздержусь. Давайте ближе к делу.

— К делу так к делу. Познакомтесь, наши оценщики — мистер Гирбурт и его подмастерье, Орг.

Коротышки, по моему желанию, сразу приступили к своим обязанностям, подробно информируя меня о расценках на камни в магическом мире. Рассказывали они профессионально, но сумма выходила неутешительная. Камни, добытые не магическим путем практически невозможно сбыть. Учетом бриллиантов занимаются гоблины Гринготтса, огранкой алмазов с их приисков, соответственно, тоже они. В подобной ситуации магловский камень будет выделяться, буквально кричать о нелегальном происхождении.

Однако, применение таким камням всё ещё можно найти. К примеру их используют для создания артефактов, запрещенных к продаже в Британии и на континенте. Не все артефакты требуют специальную магическую огранку камня, а значит дешевле выходит просто купить магловский камень. А раз есть спрос, должно быть и предложение.

Всё равно я ожидал совсем другую сумму. В перспективе за все мои камни я могу получить максимум миллион галлеонов и это без учета пятнадцатипроцентной комиссии. Меня терзают крамольные мыслишки. Похоже, меня пытаются обмануть, хотя, что я знаю об экономике магической Британии? Недостаток информации как обычно порождает страхи и сомнения, которые я развею прямо сейчас.

Потянувшись рукой к карману, я достал заранее заготовленные два камня, поколебавшись для вида, достал остальные семь. Вот сейчас и проверим, являются боевики в холле всего лишь охранниками закрытого мероприятия или начнут сейчас работать по специальности.

Гоблины деловито принялись оценивать каждый камень по отдельности, никак не выдавая удивления, если не ценностью, то дерзостью неизвестного мага, новичка на черном рынке. По их мнению, я поступил глупо, придя на встречу один с товаром. Какими бы честными не были Кьюриоус и Марогон, но всякая честность имеет предел, так зачем испытывать судьбу?

Я читал их мысли с трудом. Коротышки имели неплохие артефакты, скрывающие разум, и без грубого вмешательства узнать, о чем они размышляют — задача нетривиальная, однако даже поверхностное зондирование мыслей, позволяет через одно слово узнать о чем они думают. Разобраться несложно, с моим то опытом.

Гораздо сложнее дело обстоит с закадычным компаньонами. Кьюриоус носит магическое кольцо с нескрываемой сигнатурой, добавим сюда оклюменнцию, которую делец его уровня не может не знать, и получаем труднодоступный разум. Я даже пытаться незаметно прочесть его стал, пустая трата времени. Его протеже невидим для магии разума, он просто не существует передо мной, и это настораживает.

Абсолютная скрытность разума возможна в двух случаях. В первом — человек находится на недостижимом расстоянии, во втором — он мертв. Значит буду считать его мертвецом или разновидностью призрака, пока не выявлю его истинную сущность.

Итоговый вердикт гоблинов отличался лишней сотней тысяч галлеонов от предполагаемой стоимости всех камней.

— Итого сэр, девятьсот двадцать две тысячи пятьсот галеонов — общая стоимость всех камней за вычетом комиссионных процентов.