Вилла мертвого доктора

Поработать Киму пришлось изрядно. И дело вовсе не в объемах задания — по разным делам приходилось отсматривать и отслеживать материалы на сотни и тысячи людей, а не на десятки, как в этом случае.

Дело здесь было в том, что значительную часть людей, входивших в здание за три недели, никто не мог толком опознать. Пациенты, пришедшие к врачам, работники технического персонала, посыльные, сотрудники вспомогательных служб — если хотя бы точно знать, кто есть кто…

Образовалось примерно три группы неопознанных личностей. Исключили людей пожилого возраста, которые двигались с трудом. Исключили женщин. Для семи оставшихся человек Ким вывел на экраны более или менее качественное изображение. Тут дела пошли немного полегче. Четверо оказались клиентами, трое из них — врача‑уролога, один — невропатолога. Из троих оставшихся — двое курьеры, один — помощник председателя медицинской ассоциации.

— Кто‑то из них хромает?

Ким застучал по клавиатуре, на дисплее сменяли друг друга списки и графики.

— Пока ничего не вижу… Впрочем, вот — Люкас Келлер десять лет назад был в тяжелой автокатастрофе. Повреждение правого голеностопа. Наверное, и сейчас хромает.

— А сколько лет он в стране?

— Двенадцать. Въехал из России, но, судя по тому, что я вижу, жил чуть не в десяти странах.

— Специальность?

— Рабочий‑строитель вроде бы… Не очень понятно, на каком основании он сюда въехал…

— Пожалуйста, подготовьте самым тщательным образом все, что на него есть. — Олег помедлил минуту. — И поднимите международные базы данных — мне важно знать, чем он занимался до США. И еще… Есть хорошая его фотография в полный рост? Распечатайте мне, и несколько файлов с камер наблюдения — там лица может быть не видно, но я хочу посмотреть на него в движении.

«Вот и появилось имя, — думал Олег, двигаясь к своему кабинету. — Господин Люкас, который умеет часами сидеть в засаде».

Фото, видео и информацию принесли через пятьдесят минут. На Олега смотрел человек лет пятидесяти, с тяжелым подбородком и сломанными ушами боксера. Был он коренаст, одет в черную кожанку, под ней — свитер грубой вязки. Колоритный типаж. И биография колоритная. Родился в Аргентине. Жил в Чили, на Кубе, переехал в восьмидесятых в Европу — Германия, Россия, Польша, опять Россия. В Германии дважды задерживался по подозрению в разбойных нападениях, оба раза был оправдан за недостатком улик. В Соединенных Штатах в преступной деятельности замечен не был. Работал в строительной компании, замечаний от руководства не имел, поощрений — тоже. Автомобильная авария, в которой Келлер получил травму, была тяжелой — вина, судя по документам, не Люкаса. Погибла женщина, которая вела машину, — «Форд Торас» не вписался в поворот и врезался в дерево по дороге к горному озеру Эрроухед. После выздоровления Келлер получил инвалидность, но дома не сидел. Подрабатывал в разных мелких компаниях — чаще всего водителем. Или на так называемом медикал транспортейшн — это компании, которые обслуживают людей больных, или немощных, или бедных — в Лос‑Анджелесе не так просто добраться к врачу, не имея автомобиля: огромный город, а автобусное сообщение хоть и существует, но на нормальный городской транспорт это похоже мало — автобусы по многим маршрутам ходят с интервалами в сорок‑пятьдесят минут. А сменить бывает необходимо два‑три автобуса. Лучше, чем ничего, но больной до врача вряд ли доберется… Разумеется, все эти медикал транспортейшн обслуживают только тех, кто имеет право, то есть соответствующее страховочное покрытие. Да, а где этот Люкас работает сейчас? «Мючуал грин транспортейшн». Олег нашел номер компании и поднял трубку телефона.

* * *

— Знаю, что у вас есть новости, — заявил Рэдфорд с порога. — И не собираюсь обременять расспросами. Если хотите поделиться деталями — я к вашим услугам.

— Рад вас видеть… — Потемкин и бровью не повел, но то, что конгрессмен был в курсе фактов, о которых Олег доложил Хопкинсу только вчера вечером… Хмм… Хопкинс с конгрессменом точно не стал бы делиться — или поставил бы Потемкина в известность. Значит, шеф группы. Олег знал по опыту, что выходы на контакт с ним чрезвычайно трудны для людей любого ранга. Но, значит, не для всех.

Рэдфорд глядел на Олега с интересом, по всей видимости, он отлично понимал, о чем Потемкин думает. Ну конечно.

— Кандидатура этого самого Люкаса — не помню, как его фамилия — для нас с вами желанный просвет после череды обманутых возможностей. А что говорит ваше оперативное чутье? Я‑то профессионалом себя не считаю.

Отмалчиваться в такой ситуации было бессмысленно.

— Пока трудно сказать определенно… — Олег пожал плечами. — Он, безусловно, человек с темным прошлым, это понятно даже по первым проверкам. С другой стороны — живя в Соединенных Штатах, он вроде бы ни в чем предосудительном замечен не был. И по месту работы о нем хорошо говорят.