Вилы

Опаснее прочих для русской власти был батыр Акай Кусюмов, потомственный мятежник. Его отец ходил с батыром Алдаром на Казань, а дед дрался вместе с Садииром и погиб на виселице. Акай ударил русским под дых: атаковал Бирск, Мензелинск, Заинск, Сарапул и Елабугу. Это с Акаем воевал генерал Румянцев, начальник Комиссии башкирских дел, и потому не помогал «транжементам» на Яике. Румянцев даже взял Акая в плен, но летом 1736 года на реке Большой Ик из Мурадымовского ущелья хлынули отряды абыза Кильмяка и освободили Акая.

Разбитого Румянцева сменил бригадир Хрущов, а разбитого Хрущова сменил генерал Соймонов. Он сумел снова схватить Акая и от греха подальше отослал его в Петербург. Где-то там, в казематах балтийских крепостей, Акай и сгинул.

Когда Татищев натравил на башкир казахов, он запустил цепную реакцию войны всех со всеми. Татищев отработал назад, приняв новую присягу Абулхайра, а башкиры теперь перекупили тщеславного хана: объявили его своим владыкой. Абулхайр потерял голову от счастья. Возглавив башкир, он забыл присягу, осадил Оренбург, рванулся в степь, взял Хиву и провозгласил себя хивинским ханом.

Этого уже не потерпели гордые персы. Вместе с джунгарами они вторглись в Средний Жуз. Казахи Среднего Жуза бежали через Яик в Башкирию, и тогда хан Среднего Жуза Барак в отместку Абулхайру объявил ханом Башкирии сына Шигая. Абулхайр послал против Шигая сына Нурали: в Башкирии друг с другом бились казахи Среднего и Младшего Жузов под командованием ханских сыновей.

От таких кульбитов у русской власти затрещали мозги. Русские взяли султана Эрали, другого сына Абулхайра, и посадили аманатом в Сорочинскую крепость. В ответ Абулхайр присягнул джунгарам и привёл джунгарское войско под Оренбург, но вдруг на глазах ошалевших джунгар в третий раз присягнул русским.

Башкирам же оставалось одно: воевать против всех. Из толщи народа, будто великаны алпы из гор, выросли новые вожди: Тюлькучура, Мандар и Бепеня. Батыр Тюлькучура атаковал Бирск и Уфу, батыр Бепеня – Чебаркуль и Шадринск, батыр Мандар – Осу.

На берегу Агидели возвышается гора Тра-Тау. Такие отдельно стоящие горы называются шиханами, и Тра-Тау – хан шиханов, национальный символ Башкортостана. Пока на твоей земле стоят такие горы, смириться с несправедливостью невозможно

Русская власть уже не могла побеждать без вероломства. Зимой 1739 года, в перемирие, солдаты схватили Тюлькучуру и Бепеню. Их привезли в Мензелинск, и Тюлькучуру повесили, а Бепеню колесовали. Последний из вождей, батыр Мандар, сказал: если русские – так, то башкирам нужен настоящий великий хан.

В 1740 году башкиры подняли на белый войлок простого хаджи Минлегола Юлаева. Его назвали чингизидом и кучумовичем Султан-Гиреем и джунгарским принцем Шуной, а попросту – Карасакалом, Чёрной Бородой. Карасакал объявил о создании башкирского ханства, о независимости Башкирии от России, и начал собирать отряды.

Шихан Тра-Тау на Агидели

Два войска сошлись весной на речке Кизил, притоке Яика. Русскими драгунами командовал горный офицер подполковник Яков Павлуцкий. Башкирами – батыр Мандар. Усталые драгуны, которых огромная империя еле наскребла по сусекам, рубились со стариками и юношами-егетами, последними защитниками истерзанного народа. В свалке удар сабли свалил батыра Мандара. Карасакал скомандовал отступление.

В заслоне башкир осталась бабья гвардия во главе с женой Карасакала Бану – раскосые амазонки с ожерельями из монет. Бешеные девки визжали и сыпали стрелами, прикрывая отход мужчин, и все полегли под картечью. Остатки войска Карасакала от Яика добрались до Тобола и переплыли на казахский берег, где начиналась Тургайская степь.

Но подполковник Павлуцкий продолжил преследование. Драгуны перегребли реку, вымочив порох, вскарабкались на яр и одними пиками погнали башкир ещё дальше. Раненый Карасакал увёл уцелевших бойцов к Аралу и затерялся навек. Вроде бы, его приютил легендарный Аблай-хан.

В этих войнах погибло 25 тысяч башкир, а 9 тысяч женщин и детей русские раздали в рабство. Линии русских крепостей сковали Башкирию по рукам и ногам. Но в пугачёвщину сэсэны будут петь о том, что старый Карасакал вернулся на родину, в скалах реки Юрюзань отыскал пламенного Салавата Юлаева и благословил его на вечный бой.