Вина

«Здравствуйте, родные мои, Мария Лукинична, Петр Яковлевич и Донат! Получила Ваши письма. Большое, очень большое спасибо. Я так обрадовалась, так довольна, что увидела Вас. Еще не читая письма, узнала Доната. Плакала и все переживала, разглядывая его фото. Напомнилась война и ее старые раны. Он нам на всю жизнь остался братом. Мы так с ним породнились, будто одна мать нас родила.

Я знала, что он нас не забудет. Я еще долго и много буду спрашивать у Вас о нем, Мария Лукинична. Очень огорчена, что он почти слепой, грущу, переживаю. Я не знала, что у него такое горе. Как же он попал в Польшу? Это на Доната не похоже. Поэтому, видно, и вестей от него столько лет не было. Да и с другими подпольщиками и партизанами после войны особых связей не было. Одно слово — был в оккупации и уже ты виноват… Ведь я никогда и никому еще не писала. Прошу Вас, передайте все мои родственные чувства Донату.

Дорогая Мария Лукинична! Я все эти дни ходила насчет подтверждения Сулейманова А. С. Нигде не заверила. Была в военкомате. Требуют партизанское удостоверение. А его у меня нет. Спрашивают почему? А я им сказала: «Не желаю Вам того знать, что мы узнали и пережили в войну и после». Нельзя сказать, чтобы они обидели меня. В военкомате даже очень заинтересованы были моей судьбой и ругали, почему у меня до сих пор нет партизанского удостоверения.

А подтверждение за нашего славного Вано-Булата я вчера выслала не заверенное. Пусть как хотят, там в Комиссии верят или не верят. Я буду еще много писать о Сулейманове. Буду разыскивать тех, кто его знал. Конечно, это дело затянется, но я сделаю.

Сейчас я все поняла и душевно перенесла те раны, от которых он умер. Он также был мне братом. А как его сестра похожа на Алексея. Сестра права, что добивается воскрешения его имени. Он погиб, как Герой, защищая Родину, будущее человечества. Я очень верю Донату и горда Сулеймановым. Он храбро сражался с фашистами. Нужно ему посмертно присвоить Героя. Очень предан был нашему Отечеству. Я буду еще Вам писать. А сейчас желаю хорошо отдохнуть всем, а Донату крепкого здоровья. Мы еще с Вами встретимся. Думаю, что Вы приедете ко мне в Лохвицу и привезете когда-нибудь Доната. Хочу еще одно спросить. Я сниму копию своих справок, а как мне еще заявление сложить? Я Вас очень попрошу помочь мне. С большим уважением к Вам.

Мария Лукинична, обнимите за меня Петра Яковлевича. Целую всех Вас, дорогие мои партизаны.

Надя

22 августа 1981 г.»

А потом пришло письмо от Надежды Павловны и в Махачкалу.