Вина и грехи

– Хочешь, чтобы Криспиан продолжил наказание? – Селеста обратилась к Люциану, и тут же все остальные звуки утихли. – Он с удовольствием тебя сменит.

– Пожалуйста, – просипела я. – Пожалуйста, не надо. Прекрати это. Освободи ее от наказания, или пусть меня выпорят вместо Лупы. Она этого не переживет.

Плевать, как ничтожно и умоляюще прозвучали эти слова. Я должна остановить ее.

– Сколько раз тебе объяснять? – Нахмурившись, королева посмотрела на меня сверху вниз, как на глупого ребенка. – Править нашим народом можно только с помощью силы. Ты не можешь позволить себе проявлять слабость. Твой отец был слаб, как и твоя бабушка, и к чему это их привело? – Ее щеки покраснели от гнева, голос ее дрожал от сдерживаемой ярости. – Они были жалкими.

Каждое ее слово вылетало как отравленная стрела.

Внутри меня росла лютая ненависть. Холодный ночной воздух, казалось, внезапно раскалился, каждый вдох обжигал легкие, и я не сомневалась, что королева почувствовала пылающий внутри меня ад.

– Если ты посмеешь поднять на меня руку… – Селеста посмотрела на мои пальцы, на кончиках которых плясали молнии. – …то она умрет на месте. Выбор за тобой. Смотри не наделай глупостей.

Криспиан встал за спиной Лупы и с ухмылкой приставил меч к ее шее. Они этого ожидали.

Вдруг рядом со мной заклубился серый туман, и из него вышел Невен.

– Королева. – Он вежливо поклонился. – Прошу прощения за опоздание.

Селеста сузила глаза, заметно раздосадованная тем, что ее прервали.

– Мы не могли больше ждать. Но мы рады, что ты все-таки появился. Может быть, ты сможешь образумить принцессу. В конце концов, ты же принес ей клятву на крови.

Ей об этом известно. Конечно, известно. Она почувствовала запах или Николай рассказал?

Невен сел на свободное место рядом со мной, поправил свой плащ, а затем спокойно посмотрел на меня.

– Лупа Пател сильнее, чем ты думаешь. – У него хватило ума не называть ее моей сестрой в присутствии королевы.

– Продолжим, – распорядилась Селеста, снова повысив голос, который громко и четко прогремел на всю площадь. – Люциан, ты готов?

Тот кивнул и шагнул к подушке с последней плетью. Тело Лупы напряглось в ожидании боли. Я должна что-то сделать. Нельзя же просто сидеть рядом с Селестой и наблюдать за этой жестокостью. Но стоит мне хоть раз шевельнуться, и она убьет Лупу на месте. Магия внутри меня взвилась, когда Люциан нанес первый удар. Сила с грохотом билась о стены, которые я возвела внутри себя.

– Великая Богиня хранит тебя, – прошептала я, посылая свой голос Лупе вместе с легким порывом ветра. Пусть она знает, что не одинока. Что я здесь. С ней. – Она рядом с тобой в этой и следующей жизни.

Мой голос стал громче. Такой же громкий, как предыдущий приказ Селесты, он эхом разнесся по всей площади.

Еще один удар и еще. Кожа лопнула, хлынула кровь. Стригои не поднялись: теперь они отдавали моей сестре ту же дань уважения, что и Алексею, громко отсчитывая каждый удар. Виккане, которые только что стояли по другую сторону, как стадо овец, теперь выпрямились и присоединились к моей молитве за Лупу.

– Она направляет тебя в трудные времена, чтобы ты обрела веру в вечный цикл, – скандировали мы хором.

– Сильнее, – сердито приказала Селеста Люциану. – Если ты не будешь бить ее как следует, мы удвоим наказание.

Жестокость следующего удара во много раз превосходила предыдущие. По телу Люциана прошла дрожь. Криспиан сделал шаг к нему, однако он покачал головой. То, что королева заставляла его сделать там, внизу, было ужасно, но он сделает это, потому что иначе вынесет Лупе смертный приговор.

Я зажмурилась.

– Она не оставит тебя, как и мы не оставим ее. Наши души едины. Так было, так есть и так будет всегда.

Лупа скорчилась у столба. Едва успев нанести последний удар, Люциан бросил хлыст и направился к ней. Его магия с силой ударила по оковам, и он поймал ее, когда она соскользнула с кола.

– Она жива, – прошептал Невен. – Посмотри. Ее грудь поднимается и опускается. И она даже не закричала.

В его голосе звучало восхищение. Он не прикасался ко мне, но одно его присутствие успокаивало.

Первый ковен ступил на тренировочную площадку. Разван принял Лупу из рук Люциана. Ария освободила Илию от кандалов, а двое других освободили Алексея, который, к моему удивлению, не развалился на части, когда его положили на песчаную землю.

– Лупа Пател и Алексей Лазарь возвращаются в темницу! – рявкнула Селеста. – Мой племянник получил свое наказание и, надеюсь, впредь будет знать, кому он верен. Можете отвести Илию в его палатку.

В ее голосе сквозил гнев, но на данный момент она сдерживалась. Однако королева ничего не забудет. Каждый, кто сегодня вызвал ее недовольство, будет наказан.

– А теперь давайте праздновать. – Она встала. – Ты пойдешь со мной к викканским делегатам. Они будут рады приветствовать тебя.

Это еще что за новая дьявольщина?

– Лупе нужен целитель. – Я сглотнула. – И Алексею тоже.

Селеста лучезарно улыбнулась.

– Они получат все, что им нужно. Я проинструктировала своего тюремщика соответствующим образом. Твое место рядом со мной.