Винляндия

— Готовы, когда ты готов, Зэ-Ка!

Зойд оглядел себя в зеркале за барной стойкой, взбил причёску, повернулся, изготовился и с воплем, опустошив ум, ринулся в окно и хрястнул сквозь. В миг удара он понял — что-то не алё. Столкновения, считай, и не было, ощущалось и звучало всё иначе, не спружинило и не срезонировало, никакого объёма, лишь мелкий приглушённый хруст.

После непременных бросков на каждую телекамеру с кроем безумных рож, когда полиция уже завершила оформление бумажек, Зойд засёк Эктора — тот присел на корточки перед разнесённой витриной среди блескучих осколков, держа в руке яркий зазубренный многоугольник листового стекла.

— Пора безобразить, — выкликнул он, противно скалясь, Зойд давно знал эту его ухмылку. — Готов? — Змеино метнулся он головой вперёд и отхватил зубами здоровенный кус стекла. «Уй-бля, — Зойд замерши, — он съехал окончательно», — нет, на самом деле, Эктор жевал себе, похрустывая, слюни текли, а ухмылка оставалась столь же злобной, твердил: — Ммм-ммм! — и: — ¡Qué rico, qué sabroso![9] — Ван Метр нёсся за отъезжающим медицинским фургоном, голося:

— Санитар! — но Зойд допёр, он же не дитя невинное, «Телегид» читал — и вспомнил только что статью о каскадерных окнах, сделанных из прозрачного листового леденца, такие ломаются, но не режут. Вот почему всё ощущалось не алё — молодой Уэйвони обычное окно у себя вынес и заменил таким вот сахарным.

— Снова обремизили, Эктор, спасибо.

Но тот уже скрылся в крупном сером седане с правительственными номерами. Отбившиеся новостийщики доснимали последние натурные кадры «Гурца» и его знаменитой вращающейся вывески, которую Ралф-мл. только рад был зажечь пораньше: огромный неоновый огурец с мигающими пупырями, вздетый под таким углом, что ещё градус-другой — и будет до определённой степени вульгарно. Надо ли Зойду назавтра являться в кегельбан? Говоря строго — нет. Но блеск в глазах федерала Зойд видел даже сквозь одностороннее стекло автомобиля, даже в ежевечернем тумане, что перекатывался через огромную берму и полз к 101-й, а Эктора в него увозили. Зойд чувствовал очередной мухлёж на подходе. За годом год, снова и снова Эктор пытался разработать его как источник, и пока — говоря опять же строго — Зойд цеплялся за свою девственность. Но мелкий ебучка же так просто не отцепится. Он всё время возвращался, всякий раз с новым планом ещё одержимей, и Зойд знал — настанет день, и, только хоть какого-нибудь покоя ради, он скажет: да ну к чёрту, — и приедет. Вопрос только: на сей раз это случится или на какой-то следующий? Дожидаться ли ему очередного витка? Это ж как в «Колесе фортуны», только тут не утешиться никакими доброжелательными флюидами никакого Пэта Сейджэка, никакая загорелая и красивая Ванна Уайт не станет где-то у края круга зрения болеть за него у Колеса, не пожелает ему удачи, не перевернёт одну за другой буквы сообщения, которое он уж точно не желает читать.

* * *

Домой Зойд успел в аккурат, посмотреть себя по Ящику, хоть и пришлось дожидаться, когда Прерия досмотрит «Кино в Полпятого», Пиу Задору в «Истории Клары Боу». Дочь пощупала набивной ситец вырвиглазного платья.

— Обалденно, Па. Освежает, верняк. Можно его мне, когда тебе больше не надо? Я им футон себе застелю.

— Эй, тебя когда-нибудь на свиданки звали ребята с лесоповала — ну там вырубщики, чокеровщики, такого типа?

— Зой-ёйд…

— Только не обижайся, просто парочка таких парней сунули мне свои номера, ну? вместе с купюрами различных достоинств?

— Зачем?

Он присмотрелся, вгляделся в дочь пристально. Это что у нас, провокационный вопрос?

— Так, смотрим, 1984-й, стал-быть, тебе… четырнадцать?

— У тебя получается, на машину попробовать не хочешь?

— Ничего личного, ёксель. — Зойд стаскивал объёмное цветастое платье. Девчонка отпрянула в притворной тревоге, прикрыв ладонью рот и округлив себе глаза. Под платьем на нём были сёрферские купальные шорты и обветшалая футболка «Хуссонга». — На тебе, всё твоё, не против, если я теперь на себя в новостях полюбуюсь?

Они вместе устроились на полу перед Ящиком, с пакетом «Чи-тов» высотой со стул и шестериком грейпфрутовой шипучки из магазина здоровой еды, посмотрели острые бейсбольные моменты, рекламу и погоду — опять без дождя, — пока не настал черёд прощального сюжета.

— Что ж, — хмыкнул диктор новостей Скок Тромблэй, — ежегодное винляндское событие повторилось и сегодня, когда местный амбулаторный пациент академии хи-хи Зойд Коллес совершил свой уже привычный годовой прыжок сквозь стеклянную витрину очередного окрестного заведения. На сей раз повезло печально известному салону «Огурец», которое вы можете здесь видеть на своём обычном месте, чуть в стороне от Трассы 101. Предупреждённые таинственным абонентом, съёмочные группы программы новостей «Лихой кадр» «Телеканала 86» успели запечатлеть деянье Коллеса, которое в прошлом году едва не попало в эфир «Доброго утра, Америка».