Винляндия

Очертания короткого, но легендарного побережья округа Трасеро, где волны до того высоки, что можно лежать на пляже и смотреть сквозь них на солнце, в собственном масштабе повторяли дугу побольше между Сан-Диего и островом Терминал, включая военную резервацию, которая, как и Лагерь Пендлтон в окружающем мире, простиралась от океана до прибрежных своясей пустыни. С одного края базы, вжавшись между периметром ограждения и морем, мерцали бледные арки и колонны, земляничные деревья и вылепленные ветром кипарисы студгородка Колледжа сёрфа на вершине утёса. На фоне угрюмой военной безучастности с тылу, здесь раскинулся живенький береговой плацдарм наркотиков, секса и рок-н-ролла, день и ночь напевы подрывной музыки, в сопровождении тамбуринов и гармоник, туманом тянулись сквозь изгородь, вверх по сухим ярам и мимо часовых антенн, белых тарелок и мачт, стальных ангаров с оборудованием, отыскивая уши караульных, истончившейся, но зловещей, словно звуки враждебных туземцев в кино про белых, что сражаются с дикими племенами.

Как так получилось, было загадкой для всех уровней командования, особенно здесь, в скобках двух ультраконсервативных округов, Оранжевого и Сан-Диего, где он врос пограничным городком в крайнюю комбинацию обоих, привлекая состоятельных, что собирались вокруг гольфовых полей и марин в домах того же цвета, что и местность, с огромной жилплощадью, но высотой не больше необходимого, прилетали на частные аэродромы и улетали с них, скоро начнут к Дику Никсону заглядывать, прям за границу округа в Сан-Клементе, даже сперва не звякнув, по большинству — крепкие калифорнийские деньги, нефть, строительство, кинокартины. По видимости Колледж сёрфа должен был тут стать их собственным частным политехническим вузом для подготовки тех, кто станет на них работать, предлагать курсы по охране правопорядка, управлению торгово-промышленной деятельностью, в совершенно новой области Компьютерной Науки, принимать только тех, кто вероятнее всего будет кроток, навязывать стрижку и рекомендуемый стиль одежды, который даже сам Никсон, по его признанию, полагал косноватым. Последнее место, короче, где рассчитываешь обнаружить хоть сколько-то несогласия с официальной реальностью, как вдруг именно тут, безо всякой прелюдии, и началось, тот же ужасающий недуг, что заразил студгородки по всей земле, слишком много случаев уже в первые дни, и служба безопасности студгородка не справлялась.

Но когда стали проявляться разъездные координаторы Движения, им оставалось лишь качать головами да моргать, словно пытаясь вынырнуть из сна. Никто их этих ребятишек не занимался никаким анализом. Не только никто не задумывался о реальной ситуации — никто даже безмозгло на неё не реагировал. Вместо этого они деловито окружали классически ретроградным культом личности некоего преподавателя математики, ни харизматичного, ни даже сколько-нибудь обаятельного, по имени Драп Атман, который эдак иноходью и стал знаменитостью.