Винни Ковальский - гнус частного сыска (СИ)

Фасонисто сдвинув набок своё канотье, Ковальский шагал по улице в том районе Лондона, где его персона привлекала к себе не больше внимания, чем японец в центре Токио. Смеркалось; бурная ночная жизнь города поднималась из его тёмных пучин, как светящийся планктон из океана. Гибель главной звезды "Шоу Ку-ку" не особенно сказалась на его популярности: к подъезду уже загодя собирались кэбы и таксомоторы. Если бы не мальчик с ведёрком клея, поспешно натягивавший свежеотпечатанный лист афиши с новой программой поверх сияющего улыбкой личика Виолы Харди, никто не догадался бы об утрате.

Ковальский на мгновение задержался, наблюдая, как старая афиша исчезает под новой, затем прошмыгнул в арку и самым деловитым образом вошёл через служебный вход.

Почти сразу на глаза ему попались две барышни, торопившиеся в гримёрную. Прикинув, какая из них посмышлёнее, он двинулся ей наперерез и проговорил:

- Привет, милочка. Не скажешь ли, где найти Виолу?

Обе девицы вздрогнули и замерли на месте. Та, к которой обращался Ковальский, неуверенно ответила:

- Виолы нет.

- Как это нет? - Ковальский подступил ближе. - Она назначила мне свидание!

Испуганно глядя на пришельца, девушка прошептала:

- Убили Виолу.

- Шутки шутить изволите? - Ковальский притиснул девушку к стене, одновременно с тем ловко поймав её запястье и вывернув назад. - Сговорились мне баки заливать, да? Не пройдёт!

- Псих! Руку сломаешь! - взвыла девица, пытаясь оторвать его от себя. - Лиза, тресни его как следует!

- Да что же это такое! Уберите его! - её подруга вцепилась в пиджак Ковальского, оттаскивая его назад. Не отпуская первую артистку, Ковальский изловчился и лягнул вторую каблуком. Та пронзительно завизжала. Расчёт сыщика оказался верен. На шум скандала в коридор вышел директор "Шоу Ку-ку", стройный брюнет лет сорока с нафабренными усами и причёской почти как у самого Ковальского.

- Что здесь происходит? - холодно спросил он, вынув изо рта янтарный мундштук с папироской. Ковальский немедленно выпустил свою жертву, одёрнул на себе костюм и посмотрел на директора ясным взглядом бесстыжих синих глаз.

- Ваши дамочки на меня напали, месье. Вцепились, как бешеные кошки.

- Напали! - возмутилась Лиза. - Сам ненормальный, чуть руку Фанни не вывихнул...

- Я всего лишь хочу видеть Виолу Харди, - перебил её Ковальский. - А мне тут морочат голову и несут какую-то муру.

Директор изменился в лице.

- Кто вы ей? Вы её знали?

- Выступал с ней раньше в одном номере. А теперь, значит, она стала такой звездой, что знаться со мной не хочет?

- Девочки, уйдите, - поспешно сказал директор. Лиза и Фанни неохотно подчинились. - Понимаете, мистер... как вас?

- Зовите меня просто Гастон, - учтиво откликнулся Ковальский и снял шляпу. - Моё старое сценическое имя - всё, что у меня осталось.

- Понимаете, Гастон, Виолу убили третьего дня.

- В самом деле!.. - воскликнул Ковальский и привалился к стене. Тросточка выпала из его руки и покатилась по полу. Директор подхватил его под локоть.

- Воды?

Ковальский посмотрел на него затуманенным взором.

- Виолу... - пролепетал он. - Кто бы мог подумать!

Если он и не выступал когда-то в варьете, актёрские способности у него в любом случае имелись.

Директор подобрал его трость и вложил ему в руку.

- Пройдёмте ко мне в кабинет, - сказал он, - выпейте бренди. Меня зовут Фрэнк О'Брайан.

Усадив Ковальского на диван, он закрыл дверь на задвижку и вынул из тумбочки бутылку. Разливая бренди по стаканам, он обернулся через плечо.

- Тоже, значит, были её поклонником? Неудивительно, такая женщина... Ладно, помянем.

- Не могу поверить, - всхлипнул Ковальский, сжимая в руке стакан. - Кто? Кто её убил?

- Жена этого вшивого баронета, который за ней увивался. Надеюсь, аристократок тоже вешают.

Ковальский, давясь слезами, проглотил полстакана бренди.

- Ох, Виола! Прыгнула на свою голову в постель к баронету... Конечно, у него имение, деньжищи и всё такое...

- Ревнуете покойницу, Гастон? - директор залпом допил бренди и налил себе ещё. - Ужас в том, что её убили зря. Между ними ничего не было.

- Да ну, - недоверчиво хмыкнул Ковальский. Директор придвинулся вместе с креслом к нему.

- Можете мне поверить. Случилось глупое недоразумение... чудовищно глупое. Бедная малышка!

Заметив на подоконнике стопку афишек, Ковальский взял их и принялся перебирать.

- Бедная малышка, - повторил он вслед за О'Брайаном, рассматривая листки. - Вы позволите мне взять что-нибудь на память?

- Из этого - что хотите, - сказал директор. - Они уже никому не понадобятся.

- Это её последняя программа? - спросил сыщик. Директор кивнул.

- Да, то, с чем она выступала в течение последнего года. Три потрясающих сольных номера - джига, фламенко и танец живота.

- Хммм, - протянул Ковальский, глядя в афишку. - Здесь есть и второе отделение.

О'Брайан хихикнул.

- Естественно.

- А во втором отделении, верно, как водится, было что-то особенное?

Слово "особенное" Ковальский произнёс так, что О'Брайан засмеялся нервным смешком.