Винни Пух и все остальные

— Вот это я и называю НАСКАКИВАТЬ, — сказал Иа, — налетать на людей неожиданно. Очень неприятная привычка. У меня нет возражений против пребывания Тигры в Лесу, — продолжал он, — потому что это большой Лес и в нём сколько угодно места для того, чтобы прыгать и скакать. Но я не понимаю, зачем он должен приходить в мой маленький уголок Леса и НАСКАКИВАТЬ на меня. Главное, что в моём уголке нет ничего достопримечательного. Конечно, для тех, кто любит холод, сырость и колючки, в нём есть известная прелесть, но во всех остальных отношениях — это самый обычный уголок, и если кому-нибудь пришла охота наска…

— Я не наскакивал, я кашлял, — сказал Тигра упрямо.

— На дне Реки в этом трудно разобраться, — заметил Иа.

— Так вот, — сказал Кролик, — всё что я могу сказать по этому поводу… Ах, вот идёт Кристофер Робин, так что пусть он это скажет.

Кристофер Робин шёл по лесной дорожке в таком солнечном и безоблачном настроении, как будто бы, например, дважды девятнадцать — это просто пустяки, и думал о том, что если он в такой день встанет на нижнюю перекладину перил моста и наклонится над Рекой, то он вдруг узнает всё-всё на свете, и тогда он расскажет всё это Пуху, который пока ещё знает не всё на свете. Но когда он подошёл к мосту и увидел всех своих друзей, он понял, что сегодня совсем не такой день, а совершенно другой день, — день, когда нужно что-то сделать.

— История такова, Кристофер Робин, — начал Кролик, — Тигра…

— Ничего подобного, — сказал Тигра.

— Как бы то ни было, я оказался, там, — сказал Иа.

— Но он же, наверно, не хотел этого, — сказал Пух.

— Он просто такой прыгучий, — сказал Пятачок, — от природы.

— А ну попробуй, наскочи на меня, Тигра, — с жаром заявил Крошка Ру. — Иа, Тигра сейчас попробует наскочить на меня. Пятачок, ты как думаешь, кто…

— Ну, ну, — сказал Кролик, — я думаю, не стоит говорить всем сразу. Вопрос в том, что думает об этом Кристофер Робин.

— Я просто закашлялся, — сказал Тигра.

— Он наскочил, — сказал Иа.

— Ну, может быть, я немножко кашкочил, — сказал Тигра.

— Тихо, — сказал Кролик, подняв лапку. — Что думает обо всём этом Кристофер Робин? Вот в чём вопрос.

— Ну, — сказал Кристофер Робин, не очень понимая, о чём идёт речь. — Я думаю…

— Ну-ну? — сказали все.

— Я думаю, что мы все сейчас пойдём играть в Пустяки.

Так они и сделали.

И представьте себе, что Иа, который никогда раньше не играл в эту игру, выигрывал чаще всех!

А Крошка Ру два раза свалился в Реку. Первый раз случайно, а второй раз нарочно, потому что он увидел, что из Лесу выходит Кенга, и понял, что ему всё равно придется сейчас отправляться спать. Кролик сказал, что он пойдёт с ним, Тигра и Иа-Иа тоже ушли вместе, потому что Иа решил объяснить Тигре, как выигрывать в Пустяки («Надо пускать палочку с подковыркой, если ты понимаешь, что я хочу сказать, Тигра»), а Кристофер Робин, и Пух, и Пятачок остались на мосту.

Долгое время они глядели вниз на Реку, ничего не говоря, и Река тоже ничего не говорила, потому что ей было очень спокойно и хорошо в этот солнечный полдень.

— Тигра в общем — настоящий парень, — лениво сказал Пятачок.

— Конечно, — сказал Кристофер Робин.

— Вообще, все мы настоящие ребята, — сказал Пух. — Я так думаю, — добавил он. — Но я не уверен, что я прав.

— Конечно, ты прав, — сказал Кристофер Робин.

Глава пятнадцатая В КОТОРОЙ УКРОЩАЮТ ТИГРУ

Кролик и Пятачок сидели возле парадной двери дома Винни-Пуха и слушали, что говорит Кролик.

Винни-Пух тоже сидел с ними. Был дремотный летний полдень, и Лес был полон тихих нежных звуков, и все они, казалось, говорили Пуху: «Не слушай Кролика. Слушай меня». Поэтому Винни занял самую удобную позицию для того, чтобы не слушать Кролика, и лишь время от времени открывал глаза и говорил: «Ах», а потом закрывал глаза снова и говорил: «Верно, верно!», сам же Кролик то и дело очень серьёзно спрашивал: «Ты понимаешь, что я имею в виду, Пятачок?», а Пятачок не менее серьёзно кивал в ответ, чтобы показать, что он всё-всё понимает.

— Словом, — сказал Кролик, добравшись, наконец, до сути дела, — Тигра в последнее время стал таким хвастуном, таким озорником, словом, таким большим Выскочкой, что нам пора его укротить. А ты как считаешь, Пятачок?

Пятачок сказал, что Тигра действительно ужасно большой, и если можно придумать, как его укоротить, это будет Очень Хорошая Мысль.

— Я того же мнения, — сказал Кролик. — А ты что скажешь, Пух?

Пух, вздрогнув, открыл глаза и сказал:

— Крайне!

— Что крайне? — спросил Кролик.

— То, что ты говорил, — сказал Пух. — Обасалютно!

Пятачок толкнул Пуха локтем в бок, и Пух, который всё больше и больше чувствовал, что его куда-то уносит, медленно поднялся и начал приходить в себя.

— Но как нам это сделать? — спросил Пятачок.

— Нам надо дать ему хороший урок! — решительно сказал Кролик.

— Какой урок, Кролик?

— В этом-то и вопрос, — сказал Кролик.

Слово «урок» пробудило в Винни-Пухе какие-то неясные воспоминания.