Винни Пух и все остальные

Кристофер Робин вскочил на ноги.

— Идём, Пух! — сказал он.

— Идём, Тигра! — крикнул Крошка Ру.

— Может быть, и мы пойдём, Сова? — сказал Кролик.

— Минутку, — сказала Сова, подымая свою адресную дощечку, которая как раз освободилась.

Иа отрицательно помахал им передней ногой.

— Мы с Кристофером Робином отправляемся на прогулку, — сказал он. — На прогулку, а не на толкучку! Если он хочет взять с собой Пуха и Пятачка, я буду рад их обществу; но надо, чтобы мы могли Дышать.

— Ну что ж, отлично, — сказал Кролик, сообразив, что ему предстоит случай как следует покомандовать. — А мы продолжим выгрузку. За дело, друзья! Эй, Тигра, где канат?

— Что там такое, Сова?

Сова, только что обнаружившая, что её новый адрес превратился из «Савешника», наподобие губки, в «Кляксу», строго кашлянула в сторону Иа, но ничего не сказала, и ослик, унося на себе значительную часть САВЕШНИКА, побрёл вслед за своими друзьями.

И вскоре все они подходили к дому, который нашёл Иа. Но ещё до того, как дом показался, Пятачок стал подталкивать локтем Пуха, а Пух — Пятачка; они толкались и говорили друг другу: «Это он» — «Не может быть» — «Да я тебе говорю, это он!»

А когда они пришли, это оказался действительно он.

— Вот! — гордо произнёс Иа, останавливаясь перед домом Пятачка. — И дом, и табличка с надписью, и всё прочее!

— Ой, ой, ой! — крикнул Кристофер Робин, не зная, что ему делать — смеяться или плакать.

— Самый подходящий дом для Совы. Как ты считаешь, маленький Пятачок? — спросил Иа.

И тут Пятачок совершил Благородный Поступок. Он совершил его как бы в полусне, вспоминая обо всех тех чудесных словах, которые спел про него Пух.

— Да, это самый подходящий дом для Совы, — сказал он великодушно. — Я надеюсь, что она будет в нём очень счастлива! — И он два раза проглотил слюнки, потому что ведь и он сам был в нём очень счастлив.

— Что ты думаешь, Кристофер Робин? — спросил Иа с тревогой в голосе, чувствуя, что тут что-то не так.

Кристоферу Робину нужно было задать один вопрос, и он не знал, как его задать.

— Ну, — сказал он наконец, — это очень хороший дом и, ведь если твой дом повалило ветром, ты должен куда-нибудь переехать? Правда, Пятачок? Что бы ты сделал, если бы твой дом разрушил ветер?

Прежде чем Пятачок успел сообразить, что ответить, вместо него ответил Винни-Пух.

— Он бы переехал ко мне и жил бы со мной, — сказал Пух. — Правда же, Пятачок?

Пятачок пожал его лапу.

— Спасибо, Пух, — сказал он. — С большой радостью.

Глава восемнадцатая В КОТОРОЙ МЫ ОСТАВЛЯЕМ КРИСТОФЕРА РОБИНА И ВИННИ-ПУХА В ЗАЧАРОВАННОМ МЕСТЕ

Кристофер Робин куда-то уходил. Совсем. Никто не знал, почему он уходит; никто не знал, куда он уходит; да, да — никто не знал даже, почему он знает, что Кристофер Робин уходит. Но по той или иной причине — все в Лесу чувствовали, что это в конце концов должно случиться. Даже Сашка-Букашка, самый крошечный Родственник и Знакомый Кролика, — тот, который думал, что видел однажды ногу Кристофера Робина, но был в этом не вполне уверен, потому что он легко мог и ошибиться, — даже С. Б. сказал себе, что Положение Дел меняется, а Рано и Поздно (два других Родственника и Знакомых) сказали друг другу «Ну, Рано» и «Ну, Поздно», — таким безнадёжным голосом, что было ясно — ожидать ответа нет никакого смысла.

И однажды, почувствовав, что он больше ждать не может, Кролик сочинил Сообщение, и вот что в нём говорилось:

СООБЩЕНИЕ ВСТРЕЧА ВСЕХ ВСТРЕЧАЮТСЯ ВОЗЛЕ ДОМА НА ПУХОВОЙ ОПУШКЕ ПРИНИМАЮТ ЛИЗОРЮЦИЮ СЛЕВА ПО ПОРЯДКУ НОМЕРОВ ПОДПИСЬ КРОЛИК.

Ему пришлось переписать это раза два-три, пока он сумел заставить «лизорюцию» выглядеть так, как она должна была выглядеть с точки зрения Кролика; зато когда, наконец, этот труд был окончен, он обегал всех и всем прочёл своё произведение вслух. Все сказали, что придут.

— Ну, — сказал Иа-Иа, увидев процессию, направляющуюся к его дому, — это, действительно, сюрприз. А я тоже приглашён? Не может быть!

— Не обращай внимания на Иа, — шепнул Кролик Пуху. — Я ему всё рассказал ещё утром.

Все спросили у Иа, как он поживает, и он сказал, что никак, не о чём говорить, и тогда все сели; и как только все уселись, Кролик снова встал.

— Мы все знаем, почему мы собрались, — сказал он, — но я просил моего друга Иа…

— Это я, — сказал Иа. — Звучит неплохо!

— Я просил его предложить Лизорюцию.

И Кролик сел.

— Ну давай, Иа, — сказал он.

— Прошу не торопить меня, — сказал Иа-Иа, медленно поднимаясь. — Прошу не нудавайкать!

Он вынул из-за уха свёрнутую трубкой бумагу и не спеша развернул её.

— Об этом никто ничего не знает, — продолжал он. — Это Сюрприз.

С достоинством откашлявшись, он снова заговорил.