Виннипегская Стена и я (ЛП)

Не думаю, что Диана осознавала, какую сильную боль причиняла мне. Мне хотелось верить, что ложь, которую я ей говорила, была для того, чтобы защитить ее, чтобы она не волновалась, что я погрязну в катастрофических долгах. А о том, что мы с Эйденом поженились, я не говорила, потому что у нее язык без костей и она рассказала бы всем. Я знала, что когда она узнает и поистерит, то с трудом, но поймет, почему не она первый человек, которому я рассказала обо всем. Она не умеет хранить секреты; все мы об этом знаем.

Но это...

Я не собиралась молчать, даже если знала, что она ни за что не пойдет на попятную и не признается. Сжав ее руку сильнее, я пыталась игнорировать тяжелое биение своего сердца и посмотрела ей в глаза.

— Ди...

Она лжет. Она, как большая обманщица, произнесла:

— Это всего лишь синяк, Ван.

Но это не так.

Не так.

Когда я приехала домой, консервативный седан, припаркованный у дома, сказал мне, что у нас гость. Лесли.

Ох, Лесли.

Он — единственный человек в мире, который мне на самом деле нравился, но время от времени, особенно на этих выходных и каждый год 15 июня, я ощущала к нему небольшой укол ревности. Лесли — единственный в мире человек, о котором заботился Эйден, и я могу сказать об этом со всей уверенностью, и полагаю, я просто жалкая, эгоистичная идиотка. В мой особенный день я не получала даже «С днем рождения», в то время как Эйден не только помнил о дне рождения Лесли, но заботился о нем достаточно, чтобы заставлять меня отправлять ему подарок.

Я, правда, жалуюсь, что Эйден о ком-то заботится, и этот человек не я?

Я в ужасном настроении — оно сейчас хуже, чем пять часов назад, когда я вернулась обратно в Даллас. Черт, я в плохом настроении с тех пор, как покинула Эль-Пасо. Единственное, чего я хотела — вернуться домой, потомиться в собственной злости и, может быть, посмотреть фильм, чтобы избавиться от мыслей о том, что меня заботит. Моя мать, Сьюзи, ее муж Рики, Диана, ее парень и Эйден. Я хочу побыть в одиночестве.

Припарковавшись на улице, я достала свой чемодан с заднего сидения, игнорируя боль в запястье, и поплелась по подъездной дорожке и тропинке.

Я считала до десяти снова и снова, пока открывала дверь и заходила внутрь так тихо, как могла.

— Ванесса?

Я была уже на середине лестницы, сжимая чемодан в руке, когда до меня донесся голос Эйдена с первой ступеньки. Я медленно опустила чемодан на ступеньку, на которой стояла, сжала зубы и посмотрела через плечо на мужчину, который кинул меня; он стоял в коридоре между гостиной и прихожей в тренировочных штанах и такой свободой майке, что я видела очертания самых сексуальных во Вселенной мускулов.

Люблю ли я сексуальные латеральные мускулы? Конечно. Я же женщина.

Но еще у меня есть мозг, сердце, немного гордости и огромные, мускулистые руки, которыми я хотела придушить того, кто кинул меня, и я не позволю себе ни о чем забыть.

«Если бы он был там, все могло быть хуже», — пыталась напомнить я себе, натягивая ниже рукава кофты, которую надела до приезда к Диане. Но другая часть моего мозга хотела верить, что, может быть, выходные прошли бы иначе, если бы там был Эйден.

И снова, может, мне просто хочется винить кого-то еще, кроме себя, за то, что не прислушалась к своим инстинктам, когда они говорили мне сделать что-то, а я сделала противоположное.

— Да? — спросила я, чувствуя, как напряглись мои щеки.

Здоровяк осматривал меня, и то, как он поджал губы, подсказало мне, что он колеблется.

— Лесли здесь.

Слова едва сорвались с его губ, когда из гостиной выглянула светловолосая голова. Лесли Прескотт — мужчина, почти такой же высокий, как Эйден, и в лучшей форме, чем любой пожилой человек может быть, улыбнулся мне своей белоснежной улыбкой.

— Привет, Ванесса.

Неожиданно у меня между бровей запульсировала острая боль. Я аккуратно разместила свой чемодан и улыбнулась мужчине, которого встречала в прошлом. Мы провели вместе два месяца в Колорадо по двум разным причинам, а в остальное время он приезжал к Эйдену. Мне он нравился, правда, нравился, но я в ужасном настроении, и не честно перекидывать все на него.

— Привет, Лесли, — еле пробормотала я, сбежала по ступенькам и протянула свою руку.

Он пожал ее, открыто улыбаясь мне.

— Поздравляю, — произнес он, пожимая мою руку. — Я слышал большие новости.

Лесли зажал мою руку своими, с каждой секундой его улыбка становилась все шире. Даже если он думал, что это странно, что я не обняла и не поцеловала Эйдена, когда вернулась домой, то это не отразилось на его лице.

— Мне немного обидно, что меня не пригласили, но я понимаю.

— Ох, спасибо.

Я устало улыбнулась ему, демонстративно не обращая внимания на большое тело на периферии моего зрения, которое наблюдало за нами.

— Я очень счастлив за вас обоих. И был очень разочарован, что тебя не было на этих выходных в городе, но, уверен, у нас еще много времени, чтобы увидеться друг с другом в будущем.

Я заставила себя улыбаться. У нас с Эйденом впереди пять совместных лет, и, уверена, мы с Лесли еще увидимся.

— Я в этом не сомневаюсь.

Лесли просиял.