Вино и мандрагора (СИ)

Геральт, не снимая сапог, зашлепал по воде, заметив что-то на ближайшем замусоренном островке. Внимательно глядя под ноги, ведьмак что-то сосредоточенно бормотал себе под нос. В это время Мильтон, прикрыв глаза ладонью, выглядывал что-то выше по течению. Никто из мужчин не заметил, как непонятные шипы зашевелились.

— Геральт! Осторожно! — пронзительно взвизгнула Дита, когда песок начал осыпаться влажными комьями со шипастого гребня, определенно принадлежащего какому-то существу.

— Чтоб тебя… — ведьмак отпрыгнул в сторону, прежде чем его успела схватить когтистая лапа.

Мильтон выхватил меч и с громогласным: « Туссент!» — поспешил на помощь Геральту, но не учел вес своих доспехов и увяз в прибрежном иле.

В это время гадина уже выползла из песка целиком, явив миру уродливую склизкую морду, красно-белую шипастую спину и кривые лапы, покрытые струпьями. Возле замусоренной реки запах и так был не ахти, но отвратительная тварь своей вонью перебила и его. Дита заткнула нос и поспешила на помощь Мильтону, который, пытаясь высвободиться из песчаной ловушки, начал опасно раскачиваться. В то же время Геральт обнажил один из мечей и сложил пальцы в странном жесте…

Ярко полыхнуло, чудовище разразилось отвратительными воплями, одновременно напоминающими детский плач и крики раненого кота. Дита слышала возню и шипящие звуки, с которыми меч ведьмака рассекал воздух, но ничего не видела. Она неудачно потянула на себя благородного рыцаря, и тот со словами благодарности завалился на спасительницу всей своей бронированной тушей. Женщина плюхнулась в мутную грязную воду, хватая ртом воздух и пытаясь спихнуть с себя барона, напоминающего огромного жука в своем сверкающем и чертовски тяжелом панцире.

— Простите, Дита… Я… Я сейчас слезу, — барон неуклюже перевалился на бок, одновременно зажав ляжку Диты так, что у женщины слезы из глаз брызнули, а затем встал на четвереньки и лихо вскочил на ноги, вскидывая меч, который каким-то чудом не упустил.

— Закончили?

Дита встала, вытирая лицо и хлюпая мутной водой, которая успела набраться в штаны и пропитать сорочку до самого ворота. Геральт же был совершенно сух, если не считать промокших сапог и редких капель, поблескивающих на его куртке. Гадины уже не было.

— А где тот… — спросила женщина, убирая с лица волосы.

— Паршивец? — спокойно уточнил ведьмак. — Так вот же…

Кивком головы он указал на омерзительного вида кашицу, плавающую в воде. К берегу прибило один из осклизлых шипов гада и Диту передернуло.

— Он лопнул? — спросила она, осторожно носочком отталкивая шип подальше.

— Да, они взрываются, когда умирают, — Геральт покосился на непривычно тихого Мильтона. — Не стоит лезть в ил в тяжелой броне, барон. Помощи никакой, а Дита вся мокрая.

— Рыцари редко сражаются в болотах, — напыжился рыцарь, — кто ж знал, — он развел руками в латных перчатках.

Казалось, что Мильтона де Пейрак-Пейрана не сильно смутил этот не ахти какой приятный случай, но меч обратно в ножны он засунул с явной досадой. Геральт же невозмутимо продолжил осматривать отмель, словно и не было никакой мерзости, выскочившей прямо из песка.

— Барон, — Дита подошла к рыцарю и аккуратно коснулась его рукава. — А что это было вообще?

— Падальщик, — Мильтон поправил свои великолепные усы, — водятся в заиленных заводях, болотах…

— Да, видать, пришел на запах крови. Они обычно проявляют больше осторожности и не приближаются к окультуренным местам, — отозвался Геральт. Ведьмак легко перепрыгнул через узкую полоску воды, отделяющую его от берега, и продемонстрировал своим спутникам кусок ткани, большую половину которого покрывало темно-бурое пятно. — Это могло принадлежать покойному, он весь в крови, но сукно дорогое. Видимо, погибший был богатым человеком. Я нырну под воду и посмотрю, нет ли в сетях еще чего. Гвардейцы, похоже, старались выловить труп и не особо обращали внимание на остальное… Может, будет какая-то зацепка.

— Давай, ведьмак, — одобрительно кивнул Мильтон, — а потом зайдем в «Куролиск» и поспрашиваем тамошних завсегдатаев, наверняка кто-то что-то видел.

Геральт отбросил окровавленную тряпку в сторону и принялся раздеваться:

— А еще они наверняка видели, как ты покусился на жизнь Диты весьма специфическим образом, — глядя мимо барона, заметил ведьмак.

Женщина почувствовала, что густо краснеет. В конце концов, если бы она не поспешила вытаскивать рыцаря из воды, он не упал бы прямо на нее.

— Если бы ты не потащила его назад, — словно прочитав ее мысли, сказал Геральт Дите, — то наш благородный рыцарь ляпнулся бы в воду своей баронской физиономией, что было бы куда более занимательно для зевак.

Женщина искоса взглянула на покрасневшего и помрачневшего Мильтона.

— А может, он бы устоял и пришел к тебе на подмогу, — произнесла она с нажимом, в надежде, что ведьмак поймет намек и перестанет подкалывать барона. Ссора с местным высшим сословием в ее планы совершенно не входила. — В любом случае мне кажется, что Мильтон упал только потому, что я, не подумав, потащила его назад.