Виноделы. Терпкий аромат любви

Дорогая Джованна, кузина, я пишу тебе из пассажирского салона корабля, пересекающего Атлантический океан. Море кажется бесконечным, я даже представить себе не могла его необъятность.

Постоянная качка лишь усугубила мою тошноту. Я молилась всем святым, которых только могла вспомнить, – святой Рите, святой Анне, святому Георгию, – и просила их даровать благословение и здоровье крошечному существу, которое я ношу под сердцем. Я молюсь о том, чтобы Виолетта оказалась права и ребенок помог нам стать настоящей семьей.

Я давно простила Луку за насилие надо мной до свадьбы, возможно, я сама спровоцировала это. Если первый выкидыш был Божьим наказанием, то сейчас я со страхом ожидаю еще одного.

Сердце мое сжимается при мысли обо всех произошедших событиях. Каждый день я молюсь за души Натали и Франко.

Смогу ли я когда-либо отблагодарить тебя за всю доброту? Без тебя и Альмы я бы не пережила эту трагедию.

Я пытаюсь быть храброй в этом путешествии, но, оставаясь в каюте одна, я плачу каждую ночь при мысли о том, что, возможно, больше никогда не увижу любимую Францию или Италию.

Тем не менее, я полна решимости извлечь только хорошее из нашей ссылки. Перед глазами Бога Лука – мой муж, и я привязана к нему до самой смерти.

Мне больно признаться, но не успели мы переступить порог корабля, как Лука тут же начал кутить с русскими аристократами. Я очень редко вижу его, а когда мы все-таки встречаемся, он всегда пьян. Надеюсь на «Сухой закон» в Америке, там алкоголь разрешен лишь в религиозных и медицинских целях. Никогда не думала, что буду так горячо поддерживать этот запрет, но в нашем случае это настоящее спасение.

Хотя мне будет не хватать бокала вина за ужином. Разве что мы начнем производить собственное вино…

Сейчас четыре утра, а Лука еще не вернулся в нашу постель. Вообще он возвращается лишь принять душ и переодеться. Мои синяки служат мне напоминанием не задавать лишних вопросов. Во что превратился мой некогда очаровательный и пылкий супруг?

Но я не буду жаловаться. Я благодарна, что у нас, по крайней мере, есть деньги моих родителей. Что бы мы без них делали?

Je t’embrasse[28],

Ава

Ошеломленная, Катерина положила письмо на комод. Ее представления о собственной семье разбились, как стекло. Она даже вообразить себе не могла, что брак ее матери был сопряжен с такими трудностями.

Письмо Авы подняло еще больше вопросов. За что ее отца посадили в тюрьму? Почему вскоре выпустили? Было сложно понять это, не зная всей истории, но один абзац особенно резанул. Катерина прочла его еще раз: Ава была беременна до замужества.

Катерина трясущейся рукой провела по лицу.

Полуправда и откровенная ложь неопредолимой преградой разделяли ее с матерью. Более чем когда-либо она хотела узнать правду о своем прошлом. Ее пронзила мысль: возможно, они с матерью куда более похожи, чем казалось раньше?

19

Монтальчино, Италия