Виноградные грёзы. Книга 2

Я прикрыла лицо рукой. Нет. Он не изменился. Ему нравится копаться в неприятных для собеседника воспоминаниях, смаковать их. Пришел напомнить: я была дурой, так и осталась. Рэтбоун бросил меня снова!

Сделав жадный глоток вина, я поставила бокал на стол.

– Что ты хочешь от меня? Прощения?

Джерад слабо улыбнулся.

– Нет. Не это привело меня к тебе сегодня.

– Тогда что?

– В тот вечер, Ари, – Джерад тоже поставил бокал и начал водить по его горлышку пальцем. Нервничает? – В тот вечер я осознал, что влюбился в тебя. Когда пригласил на танец, помнишь? – он сделал паузу, давая мне возможность переварить услышанное, вспомнить. – Ты мне отказала. Но я почувствовал тогда… Вернее, я и раньше чувствовал… что-то. Но тогда… сильно. И мне стало страшно. Я не хотел потерять голову, как потерял ее Стив. Не хотел ставить под удар группу и всё то, чего добился, – голос Джерада звучал тише, а с лица окончательно пропала улыбка. – Мне казалось, если ты уйдешь, будет легче. Стивен и я забудем тебя, и всё будет как прежде, но… – с губ Андерсона слетел невеселый смешок. – Но наблюдая за мучениями Стивена, я думал о тебе чаще и в итоге понял, ты нужна ему, и мне. Я убедил его в том, что нужно тебя найти. Вы будете счастливы, а я смогу видеть твою улыбку, слышать твой голос… Я понимал, ты не захочешь быть со мной, после того, что я говорил… что я делал. Но мне невыносимо смотреть на тебя с ним. Я узнал от Марти, что Стив не придет на репетицию, видел фото с той моделью в журнале, и я приехал сюда, сидел в машине и ждал, пока он уйдет, я… я прибежал сюда как мальчишка в надежде… Эгоистично, верно. Но разве в любви бывает иначе, Ари? Я отойду в туалет, а ты пока… подумай, ладно? – он раскраснелся, то ли от вина, то ли от признания, и, сутулясь, ушел с кухни.

Я смотрела вслед Джераду широко распахнутыми глазами. Ничего общего с самовлюбленным кретином, который поливал меня грязью, манипулировал лучшим

другом, бросил Асоль, отпускал пошлые шутки, ломал жизни… Нет. Передо мной сидел настоящий Джерад. Симпатия… сочувствие… Он говорил искренне, и резкая антипатия мне тоже стала ясна – видеть небезразличного человека с кем-то другим…

– Вот так, – подытожил Джерад, вернувшись из ванной.

Он медленно подошел и взял меня за руку. Я молчала. Джерад ненавязчивым движением заставил встать и податься к нему на встречу. Моя грудь коснулась его грудной клетки. Глаза с русыми ресницами гипнотизировали. Сухие обветренные губы близко, дрогнули в улыбке. Я не могла сопротивляться. Не хотела. Я подумаю обо всем позже. Потом, когда слегка резковатый аромат геля после бритья и парфюма не будут окутывать меня, а горячие руки – вызывать мурашки.

Джерад придвинулся ближе, наши тела соприкасались, он прижимал меня к столешнице. Горячее дыхание воспламеняло кожу. Поцелуй электрическим зарядом прошелся по губам, Джер ненасытно целовал, словно ждал этого момента очень долго. Одна его рука легла на мою поясницу, вторая – прошлась по волосам, сжав их в кулак. Резинка соскользнула, и пряди рассыпались по моим плечам. Сильнее, еще сильнее. Проник языком в рот. Не дает шансов на отступление.

Первой мыслью было отстраниться и возмутиться, но я не могла. Он так близко, и мне это необходимо. Жажда мести? Заботы? Или что-то более? Я позволяла Джераду целовать себя и отвечала на поцелуи не менее страстно. Позволяла проникать горячими, будто пылающими пальцами под ткань майки. Он мне нужен. Именно сейчас. Мужчина, по его словам, влюбленный. Тот, кто знает меня словно изнутри благодаря темным комнатам стрип-бара: целуя его сейчас на своей кухне, я была в этом уверена. Я узнала его. Его властность, цинизм, грубость – всё от недостатка любви. Мне тоже не хватает любви. Разбитым людям нужны такие же.

Джерад переместил руку на мою грудь и слегка сжал ее через ткань.

– Что ты делаешь?

От этого движения меня как током дернуло. Похоть.

– Люблю тебя, – негромко отозвался Джер.

Дышать трудно. Джерад Андерсон признался мне в любви. Лучший друг Стивена Рэтбоуна признался мне в любви. Он годами его обманывал. Он месяцами обманывал мою подругу Асоль.

– Подожди, – забормотала я, отстраняясь. – Неправильно… всё это… неправильно.

– Неужели? – Джерад ласкал языком мою кожу. – Ты хочешь.

– Это подло, – возразила я, боясь поднять глаза. – Он твой друг…

– Вы расстались, разве нет?

Я промолчала, Андерсон мягко настаивал:

– Когда ты влюблен, ты забываешь обо всем, Ари. – Джерад отошел к столу. – Я долго ждал, не лез, я ненавижу себя за всё, что происходит в моем сердце, но…

– Но? – у меня подкосились колени. Я села на край стула. Вино резко дало в голову.

– Влюбленные не соблюдают правил, – печально улыбнулся Джерад. Глаза и голос, невероятно искреннее, источали трепетную нежность и ревностную грусть. – Он не достоин тебя.

– А кто достоин?

– Ты сама решишь, – Джерад присел на корточки перед стулом и накрыл мои ладони своими пальцами. – Но знай, я буду с тобой. До конца.

– Он изменил мне, Джерад.

Джерад скрипнул зубами.