Виноградные грезы. Обрести и сохранить

Вот что он испытывал, когда я нюхала. Бессилие – оно разъедало, как кислота. Видеть моего супергероя сломленным оказалось чересчур больно. Я пересекла комнату, опустилась перед ним на колени – Стивен демонстративно смотрел вдаль – и крепко стиснула его запястье. Я рядом.

– У меня все отлично, Ари. Правда.

– Неправда, – мягко возразила я.

Он поднял плечи, опустил, промолчал. Я не сдавалась:

– Ты кричишь. Проявляешь эмоции. Мы справимся…

– Нет никаких «мы». – Скинул мою ладонь. – Уходи.

– Я не готова выйти замуж, но это не значит, что ты мне не дорог.

Стив поднял голову, и я отпрянула, задетая болью в его взгляде.

– О да, я всего-то буду вторым после Джерада. Уходи.

– Не уйду.

Какой Джерад? Какой, к черту, Джерад?! Я не могу принять нас, Стив, после всего, что случилось. Ты знаешь слишком много, всю меня. Давай аккуратно, по шажочкам, выстраивать наш путь, а не прыгать в безумный водоворот.

– Майк говорил…

– Майк умер, если ты забыла! – Стивен схватил бутылку и жадно отпил. – Его убили, потому что он лез не в свое дело! Так же закончить хочешь?! – Бутылка полетела на паркет и со звоном разбилась.

Вспыльчивость – демон Стивена. И я принимала его, но сегодня установка дала сбой. «Лез не в свое дело». Майк спас меня!

– Когда протрезвеешь, не смей мне звонить.

Хватит цепляться за девичьи мечты. Я потратила столько лет, тоскуя по прошлому. Тот Стивен, в моих фантазиях… он не сомневался во мне, и его любви не мешали никакие обстоятельства. Того Стивена нет. Возможно, и не было. Я очаровалась им в Сан-Диего. Да и ехала с определенным образом в мыслях. Подогнала под свои мечты, в итоге – обожглась. Лучшее решение – стать эфемерной тенью, такой была для него до встречи на концерте, такой была ему всю жизнь – никем. Осколки в гостиной пусть собирает сам.

Я кидала в сумку вещи. Отец скоро откроет мне доступ к счету, ведь он серьезно воспринял угрозу. Я могу уехать в Германию. Быть Аристель Тешер, богатой наследницей с именем, которое выбрала сама.

– Что ты делаешь?

Джерад сидел на кровати и, щелкая зажигалкой, наблюдал за моими сборами. Он не произнес ни слова с момента, как я влетела в квартиру и закрылась в ванной, и молчал, когда я спокойно начала сгребать одежду с полок. С чего вдруг проявил интерес?

– Не видно? Собираю вещи.

Джерад фыркнул и снова открыл зажигалку. Смотрел на огонь, но на деле сверлил взглядом меня.

Я зачем-то стала оправдываться:

– Еду в Германию.

Джер ничего не ответил. Ему все равно? Отлично! Так даже проще!

– Подкинь до посольства. – Спортивная сумка, удобные джинсы, стоптанные кеды, теплая куртка-бомбер поверх футболки – я готова к долгой дороге и новым приключениям. – Поехали?

Он с щелчком захлопнул зажигалку и убрал ее в карман. Стивен попытался бы обсудить со мной варианты, а Джерад взял с тумбочки ключи и зашагал следом. Я списывала его поведение на особенность характера, но безразличие перешло все границы. Зачем я нужна? Отомстить Стивену? Ему и так несладко. Развалить группу? И кто выиграл от этого?

Кинув сумку на заднее сиденье «Порше», я села вперед, пристегнулась и многозначительно посмотрела на водителя. Он повернул ключ зажигания, и мы поехали в нервном молчании. Единственное, что могло разрядить обстановку, – пустая болтовня.

– Я соскучилась по снегу, – барабаня по приборной панели, рассказывала я. – В Германии снега больше, чем в Америке. Ты был в Германии, Джер? Или только в Англии и во Франции?

Он молчал. Хмурился, думал о чем-то. Редко Джерад Андерсон выглядел настолько задумчивым. Его маска равнодушия спала, и тонкие ноздри подергивались. Жалеет, наверное, что отказался от группы ради меня.

Я задремала, а когда проснулась, увидела знакомые пальмы.

– Какого черта? Зачем мы вернулись?

Джерад молча вышел, открыл заднюю дверцу и кинул мою сумку на асфальт. Вопли истеричной девчонки его не заботили. Мы несколько секунд переглядывались: Джерад с обочины, я – из «Порше».

– Без вещей обойдусь, – выплюнула, отстегнув ремень.

Что ему от меня надо?! Я издала звук, похожий на рык, и перебралась на водительское место. Вжала педаль газа и вывернула руль в сторону. Джер знает, с моим умением водить его крошка врежется в первый столб. И говоря смазливое «крошка», я имею в виду не себя, а его машину. Из-за четырехколесной дьяволицы я и влипла в историю Рэтбоун – Андерсон.

– Стой! – как и думала, запротестовал Джерад. – Ари!

Вздохнув, я опустила стекло и громко, отделяя слова, крикнула:

– Я! Не хочу! Оставаться! И я уеду! С тобой! Или без тебя!

– О’кей, вперед. – Он рассмеялся. Облегчение в ленивом тоне, издевка в широкой улыбке. – Все равно далеко не уедешь.

– Я разобью твою тачку всмятку.

Джерад изменился в лице. Почему ему настолько важна эта машина?! Будь она проклята! Джерад потянул за фиолетовую дверцу:

– Выходи.

– Нет.

– Выходи.

– Мне нужно уехать! – Я ударила по рулю.

– Ты никуда не поедешь! – заорал в тон, и я подпрыгнула от страха. – Что бы за дерьмо с тобой ни происходило, ты останешься здесь!