Виноградные грёзы. Книга 1

За час до вечеринки я кинул в ее сумку десять тысяч долларов. В истерике бросая вещи, Ари не заметила деньги. Не знаю, зачем я дал ей их. Будто отблагодарил ангельское создание за свет и любовь. Будто надеялся: деньги помогут ей остаться в Америке.

Вдруг… вдруг я поступил неправильно? И вот, спустя три года, я сижу в номере отеля города Сан-Диего, наблюдаю за тем, как яхты рассекают океан, и по-прежнему гадаю: от чего ты бежала, Ари Тешер?

Глава вторая

Есть что-то внутри,

Что не дает надежде умереть

И укрывает меня, когда я не знаю.

Есть что-то глубоко внутри, что помогает надежде выжить.

(с) Skillet «Collide»

Стивен

Я глубоко дышал, но не чувствовал запахов: ни сладких духов Софи, ни аппетитного аромата лазаньи, ни свежего ночного воздуха из приоткрытого окна кухни.

– Стивен, могу закрыть окно? – звонким голоском спросила Соф.

Мир ожил. В нос ударила сотня запахов, уши наполнились всевозможными звуками, а перед собой я увидел Софи Штерн.

Когда видишь подобную красоту, невольно думаешь о дорогом бутике, в котором такие, как Софи, – манекены на витрине. И, как у манекена, ее глаза миндалевидной формы, горько-карие. Взгляд кокетливый и серьезный одновременно. Нос прямой, губы бантиком. Латиноамериканка-немка, загорелая, худая, высокая. Темные локоны блестят и отдают медовым оттенком. Изюминка – несколько татуировок. Модель, красавица, умница. И девушка придурка Рэтбоуна, моя девушка.

– Холодно, – сказала Софи.

В ответ я кивнул.

Софи на самом деле ласковая. Без яркой косметики, вычурных укладок, изысканных нарядов. Порой я чувствовал себя героем: Софи бежала в Лос-Анджелес из когда-то любимой, а теперь ненавистной Франции, ставшей ей клеткой. Она хотела найти в Америке тепло и новые возможности для карьеры. Я тоже хотел тепла. Куколка, теперь с тобой играю я…

Контракт давно закончился. Менеджер Марти не такой идиот, коим любит казаться, и не просил заключить новый. Я написал желанный хит, поднял группу на уровень выше и необходимость быть кумиром пятнадцатилетних девочек отпала. Лейбл разработал новую схему: обычный техасский парень в поисках американской мечты пел под гитару и стал известным. Моя личная жизнь ушла на второй план, Grape Dreams разрешили записывать музыку не только про любовь, но и про трудное детство, веру, безработицу, зависимости – это увеличило целевую аудиторию, подняло материал в глазах критиков. Покойный Аарон был бы счастлив – это именно то, что он (да и я) хотел с самого начала. По словам Марти, без проверенного старта мы бы не выплыли. Что ж, пусть так. Ценой разбитого сердца восемнадцатилетней девушки. Я не злился на менеджера, не сетовал на тяжелую судьбу музыканта. Всё-таки дело было и в тайнах восемнадцатилетней девушки.

Хрупкими пальцами Софи пыталась закрыть окно. Я в сотый раз спросил себя: зачем я с Соф? Я не люблю ее. Ответ лежал во внутреннем кармане пальто – я купил снотворное, чтобы забыть сны о прошлом.

Я встал и повернул ручку.

– Спасибо, – смущенно ответила Штерн.

Мы знакомы полгода, а она ведет себя так, будто только что увидела меня: наивный взгляд из-под пушистых ресниц и легкий румянец. Я мысленно выругался. Пожалуйста, хватит. Я чувствую себя до невозможности виноватым перед тобой. Прекрати. Когда ты такая ранимая, ты напоминаешь мне одну девушку лет восемнадцати…

– Тебе не нравится еда? – спросила Софи, забравшись с ногами на соседний стул.

– Нравится, спасибо.

Соф молчала. Ее невозможно понять. Наверное, поэтому я с ней: девушка-загадка, девушка-ребус, то кроткая, то стервозная.

– Обними меня, Стивен, – тихо попросила.

Руки сами потянулись выполнить просьбу. Бросив недоеденный ужин, я встал за спиной модели и сомкнул ладони на ее груди.

Софи наверняка догадывается о том, что мое сердце принадлежит не ей, но никак не реагирует. Возможно, любит. Я поцеловал ее в мягкие губы, она ответила на поцелуй. Как можно любить меня? За что? Я бездушный чурбан, мечтаю, как бы пропустить стаканчик в баре. Софи привыкла: бывшие кавалеры обращались с ней жестче. Ну и конечно: «Спасибо за переезд в Америку, спасибо за отношения с фронтменом популярной музыкальной группы» – не буду наивен. Пиар есть пиар.

– Доешь, – попросила Соф. – Схожу за кофтой.

Я остался в кухне один.

Софи ничего обо мне не знает. Ей неинтересно, чем я планирую заняться через пару лет и чем жил до нее, о чем думаю по ночам и чего боюсь. Она знает мое имя, профессию, доход. Но не знает про Ари и про то, что я с ней по одной причине – не выношу одиночества.