Виноградные грёзы. Книга 1

Одежда казалась лишней. Страсть пьянила, и я оставил пару синяков на податливом женском теле. Ари не издала ни звука, только слегка улыбнулась. В душном салоне автомобиля окислился горьковатый запах выпитого недавно алкоголя. Соленый пот тек с моего лба, раны щипало. Я был грубым, Ари – нежной. Мне хотелось говорить, она молчала. Когда я вошел в нее, дыхание около моего уха стало похоже на взбесившуюся кардиограмму. Секс, смешанный с былой яростью, похож на порочный рай.

Часть 2

Легко быть смелым, когда это не твои страхи.

(с) «Дивергент», Вероника Рот

Ари

Утро я встретила с похмельем. Открыв глаза, мысленно поблагодарила Стивена за то, что он оставил жалюзи закрытыми. Темно, как в аду, чувствую себя, как в аду. И жарко, как в аду.

На тумбочке стакан с водой. Заботливый Стивен. А я его обидела вчера, и примирительный секс в машине вряд ли исправил ситуацию. Осушив парой глотков воду, я дошла до кухни. Вытесняла титаническими усилиями мысли о дозе, которая мигом привела бы меня в состояние спокойствия и продуктивности. Но сейчас важно извиниться.

Рэтбоун стоял у плиты. На сковороде шипело масло, по кухне витал аромат помидоров и зелени.

– Привет, – сказала я полувопросительным тоном и робко улыбнулась.

Когда Стив повернул голову, я инстинктивно отступила назад: выглядел он жутко, будто в гриме для дешевого ужастика. Сильно ему вчера досталось: рассеченная бровь, фиолетово-багровый синяк на скуле, царапина (видимо, от кастета) на нижней губе, правая ладонь забинтована. Переминаясь с ноги на ногу, я с трудом заставила себя не отводить взгляд.

Стивен в ответ на приветствие кивнул, хмурясь.

– Прости за вчерашнее, – сказала я, не зная, как начать разговор. – Сильно болит? У меня где-то аптечка…

– Всё нормально, – перебил Стивен и добавил: – Я вчера, как пришел, промыл и обработал. Жить буду.

– Мне очень жаль…

Его лицо оставалось маской. Я стояла и не знала, что делать. Разговаривать после вчерашнего вечера – ходить по тонкому льду.

– Завтракать будешь или опять на диете для наркоманов?

Я неопределенно пожала плечами и села за стол. Есть не хотелось, а вот принять – очень. Психологическое давление, возможно, вызовет у меня чувство вины, но никак не заставит бросить, так любой наркоман скажет, а нарколог подтвердит. Но Стивен этого не понимает. Он теперь многое из того, что касается меня, не понимает.

– Скажи, ты еще хочешь остаться со мной?

– Квартиру затопило, ты же помнишь. – Рэтбоун отвечал спокойно, без эмоций, а его руки были заняты сковородкой и вилкой: он накладывал мне в тарелку яичницу. – Останусь здесь.

– Со мной или здесь? – напряженно уточнила я.

Пару томительных секунд тишину нарушал только свист чайника.

– С тобой, Ари.

Холодный, безразличный тон, и это стало последней каплей. Ну и козел же ты, Рэтбоун! Я вскочила и направилась в комнату. После такого обращения, когда я стараюсь загладить вину, а он, сухарь, обижается, я хотела уйти, прихватив минимум вещей: пожила бы у Эмилии. Но в последний момент я передумала, взяла сумочку и закрылась в ванной. Больше я не сомневалась и не думала. Пальцы сами вычертили дорожку.

К Стивену вернулась под кайфом: глаза-болты, глупая улыбка. Мощный приход. Обиженно-недовольное лицо Стивена меня уже не сильно трогало. Я плюхнулась на стул и начала через силу есть яичницу.

– Стало легче?

Ну что ты хочешь? Чистосердечного? Или порыдать на твоем плече?

– Какой правильный, – с набитым ртом ворчала я. – Хорошо всё делаешь, изменился, а я дура. – Из-за наркотиков иногда становлюсь болтливой, речь напоминает несвязный бред. – Стала ничтожеством, пустым местом; а ты идеальный. Классный мужик, красавец. Гордишься собой?

Он молчал, наблюдая за тем, как я ем. Надеюсь, меня не вырвет. Я не хочу есть, и я мало ем, а теперь давлюсь, только бы Стив не ушел. Правда, он и так скоро бросит меня. Доиграюсь.

Я со звоном кинула вилку в пустую тарелку. Только тогда Стивен отодвинул стул и встал, опираясь разбитыми костяшками о край стола.

– Ты невыносима, – пробормотал он сквозь зубы и вышел из кухни.

***

Сдерживая подкатившую к горлу лавину-истерику, я осталась за столом. Приход знатный, но кайф быстро улетучился – энергия есть, нет удовлетворения. Скоро начнется отходняк и я пожалею, что не догналась, но сейчас я жалею только о том, что нагрубила единственному человеку, которому не плевать на меня.

Я злилась и пыталась уцепиться за мысли в голове, хотя бы предположить, что делать дальше, но мысли разбегались врассыпную. Руки плохо слушались, я встала и вымыла тарелку. Убрала в шкафчик. На автопилоте пошла в коридор. Ноги казались ватными, неестественно тяжелые колени, ступни. Я шагала, словно по облаку, боясь провалиться. Заглядывала в комнаты: ванная, спальня – его нет. Только бы Стив остался. Только бы он не ушел.