Виноват кофе

Сердце все еще бешено стучало в груди. Сон ушел, а желание переспать с Кристиной – нет. Илья повернулся на бок и уставился на пустую половину большой кровати. Очень захотелось, чтобы Кристина занимала сейчас вторую половину. А еще лучше – лежала прямо на нем и без одежды. От этих мыслей Илья дико возбудился. Ощущения были странные: он одновременно хотел и Кристину, и спать, и тошнить проклятым коньяком.

Решив, что надо все-таки признаться Кристине в чувствах, когда протрезвеет, Илья снова вырубился, на этот раз без странных снов, и проспал без будильников до двух часов дня. С трудом разлепив веки, он едва сдержал болезненный стон – голова болела беспощадно, словно его били кувалдой.

Осыпая проклятиями и Алексея, и его коньяк, парень с трудом встал с кровати и открыл телефон. Сообщений и пропущенных звонков была тьма. Высвечивалась куча незнакомых номеров, но Илья решил, что перезвонит позже. Сообщения от Игоря искрили насмешливыми смайликами и вопросами, жив ли он после грандиозной попойки. Алексей тоже не остался в стороне и написал два коротких сообщения. Первое с поздравлениями с повышением и датой выплаты премии, второе с коротким приказом прийти послезавтра в офис. Илья ответил и открыл еще одно сообщение. От Кристины.

Внутри тут же потеплело.

«Привет, ты вроде хотел встретиться сегодня. Мне зайти вечером на уборку?»

Илья хмыкнул и написал первое, что пришло в голову: «Привет, могу заехать за тобой в 7? Уборки больше не нужны».

Отложив телефон, Илья потянул затекшую спину. Голова заболела еще сильнее, а все кости захрустели. Хотелось застрелиться. Давно у него не было такого беспощадного похмелья. Последний раз его так трясло, когда он с приятелями напился шнапса на совершеннолетие. Сможет ли он вообще к вечеру сесть за руль и доехать до Кристины? Телефон пикнул от входящего сообщения.

«Да, давай, – прочел Илья и улыбнулся.

Кристина его ждет – значит, придется как-то воскреснуть. Он должен сказать ей, что больше не хочет, чтобы она у него убиралась, а хочет, чтобы встречалась с ним. И он очень боялся, что она откажет. Было странно, но даже после того поцелуя с эльфийской удачей он переживал, что ей не нравится.

– Плевать. Значит, понравлюсь, – пробубнил себе под нос Илья и поплелся в ванную.

Душ немного отрезвил, и голова стала болеть меньше. Илья даже решился заказать доставку еды, а сам пошел делать крепкий кофе в ожидании позднего завтрака. Но не успел он выйти на балкон и перезвонить на незнакомый номер, который трижды ему звонил, пока он сидел в ванной, как в дверь настойчиво позвонили.

Илья пошел открывать дверь, не понимая, как курьер мог так быстро приехать, если он сделал заказ всего десять минут назад? Антон вроде тоже не собирался к нему, хотя кто его знает.

Молясь, чтобы за дверью стоял кто угодно, но не Тоха, болтовню которого он не сможет вынести с похмелья, Илья распахнул дверь и остолбенел. В голове даже мелькнула шальная мысль, что он допился до зеленых чертей, точнее до Катьки. Потому что его подруга-модель из Мюнхена, которую он не видел два года, могла привидеться ему только миражом в пьяном угаре.

Мираж, однако, стоял на пороге и обиженно поджимал губы. На плече у миража болталась дорожная сумка, а чуть в стороне стоял огромный брендовый чемодан.

– Какого черта ты мне не отвечаешь?! – Для видения Катька была слишком живой, громкой и злой. – Мне пришлось все узнавать через твою маму! А ты просто меня игнорировал! Я думала, ты вернешься в Германию после реабилитации, а неделю назад узнаю, что ты квартиру купил в Москве и в Мюнхен не собираешься! И ты не приехал на мою помолвку с Пьером, козел!

Катька так громко кричала на весь подъезд, мешая от злости немецкий с русским, пересыпая все это ругательствами на французском, что у Ильи взрывался мозг.

– Катька, ты как тут оказалась? – только и смог спросить он.

– Как?! Я спросила адрес у твоей мамы, тебе не могла два дня дозвониться. Я летела в эту проклятую Москву с тремя пересадками, а ты! Ты!

Катька вдруг вся ссутулилась, уронив вниз худые плечи в стильной тонкой куртке, которая явно не была рассчитана на суровую русскую зиму, и стала рыдать.

– Катька, ну хорош слезы лить. – Илья окончательно растерялся – он уже и забыл, какой эмоциональной может быть Катя.

Она стала рыдать еще громче, бросила чемодан и сумку на пороге и кинулась ему на шею, обнимая тонкими руками, одновременно стуча ладонями по спине. Илья обнял ее в ответ и осознал, что жутко по ней скучал.

После переезда в Германию мать отдала его в международную англоязычную школу для иностранцев, и в свой первый день он сел за парту к высокой, как он сам, Катьке, которая тут же похвасталась разноцветными брекетами и сказала, что с его ростом и фигурой нужно идти в модели.