Виноват кофе

– Любаша, я выбегаю!

Илья отвлекся от мыслей об отце и с недоумением услышал не Кристинин голос в домофоне. Но дверь ему открыли. Лифт ехал долго. Илья взволнованно смотрел на букет в руках. Философские мысли перестали бить под дых, а вот подступающий страх, что Кристина выгонит его и больше не захочет видеть, сжал горло с новой силой.

Парень вышел из лифта одновременно с тем, как открылась дверь пятьдесят девятой квартиры. Только вышла оттуда не Кристина.

Илья резко остановился, перекрыв женщине двери лифта, и уставился на нее, как на привидение. Мама Кристины тоже удивленно посмотрела сначала на букет, а затем подняла глаза на Илью и охнула от удивления.

– Илюша?!

Она прикрыла рот рукой от удивления, едва не выронив огромную спортивную сумку.

– Марина Максимовна?! – Илья не верил своим глазам. – Что вы тут делаете?

– Я тут живу! Что ты тут делаешь?!

Марина Максимовна снова посмотрела на шикарный букет, а потом на Кристину, которая выглянула на шум и замерла на пороге.

– Мама? Илья?

Кристина покраснела, переводя взгляд с парня на мать, не зная, что сказать или сделать. Повисло неловкое молчание. Первым отмер Илья.

– Я… это… кажется, встречаюсь с вашей дочерью, – глупо промямлил он, теряя запал под заплаканным взглядом Кристины.

– А я говорила, найдешь нормальную, а не чувырлу разукрашенную, – вдруг засмеялась Марина Максимовна.

Илья не смог сдержать совершенно неподходящую к ситуации улыбку. Ну конечно! Вот от кого он впервые услышал забавное словечко – его первый реабилитолог, острая на язык, хохотливая женщина. Как он мог забыть?

– Мама, вы знакомы?

– Когда Илью привезли после аварии в больницу, твой папа как раз был на дежурстве, помнишь, его в последний момент вытащили на замену в новогоднюю ночь? Мы еще не смогли уехать к бабушке, года два назад это было, – припомнила женщина, с улыбкой глядя на Илью, не находя в нем того сломанного во всех смыслах человека, которым он был тогда. – Я начинала с ним работать, а потом его мама перевела в другую больницу. Я смотрю, ты разработал плечо, – с удовлетворением отметила она, видя, как он сжимает огромный букет в руке, которую тогда и поднять толком не мог. – А чего мы стоим? Заходите в дом. Жалко, Вася на дежурстве, он бы обрадовался. – Она вошла в квартиру с Кристиной и Ильей, решив, что Любаша немного подождет. – Ох, ты все такой же худенький. Опять ничего не ешь? Ты же не вернулся в модели?

Кристина вытаращила глаза, не понимая, о чем говорит ее мать. Что за модели? Что вообще тут происходит?

– Марина Максимовна, я… – Илья никак не мог посмотреть в глаза Кристине и не знал, что сказать ее матери. – Я приезжал год назад в больницу, хотел отблагодарить вас, но мне сказали, что вы оба уволились, и контактов не дали.

– Ой, придурки, – взмахнула рукой женщина. – Вася поспорил с главврачом, пришлось уйти. Но зато теперь он завотделением стал, а я за ним ушла в новую больницу. Но ты расскажи, как ты? Кристи, солнышко, ставь чайник. Почему ты не сказала, что встречаешься с таким хорошим парнем?

– Мама, мы не встречаемся! – выпалила Кристина, чувствуя, что у нее сейчас лопнет мозг от абсурда ситуации.

Марина Максимовна посмотрела на дочь и вдруг заметила то, что проглядела, второпях собирая сумки, чтобы поехать с Любой к маме. Кристина была опухшей от слез и совершенно потерянной, а Илья бледный, взволнованный и с цветами. Картинка сложилась, и Марина Максимовна решила, что Любаша не должна ждать ее под подъездом. Пора ехать.

– Так, какой чай, я же спешу! – Она протиснулась к двери, решив, что надо срочно обсудить все с мужем и сестрой. – Разбирайтесь, встречаетесь вы или нет, я уехала. Илюша, даже если она тебя отошьет, приходи в гости во вторник вечером.

– Мама!

– Ну, или в среду. – Мама Кристины подмигнула и ушла, шепнув дочери, что позвонит ей позже.

– Мама! – Кристина закатила глаза и закрыла за матерью дверь. – Зачем ты пришел? – Она повернулась к Илье, но смотрела куда-то мимо него, жалея, что сдалась и дала Антону свой точный адрес.

Илья все еще никак не мог прийти в себя от встречи со своим бывшим врачом и глупо молчал. Цветы показались лишними, и он почти пожалел, что приперся с ними.

– Я пришел, потому что люблю тебя, – выпалил он, крепко сжимая букет в руках. – И ты все неправильно поняла про Катьку. И Катька вообще идиотка.

Кристина не успела возразить и ответить на признание, как Илью прорвало. Он стоял на пороге и на одном дыхании рассказывал, как жил в Германии, как стал моделью, как дружил с Катькой и Пьером, как попал в аварию, как ненавидел отца, как с ним разорвали контракт, как Марина Максимовна заставляла его вставать и делать упражнения, как ее отец сидел в его палате после операции. Как позорно расплакался, когда ему сказали, что шрамы не свести из-за особенностей кожи. Как он замкнулся в себе и хотел всем отомстить. А потом появились один за другим Тоха, Игорь, Алексей, Кристина, и мстить больше не хочется. И возвращаться в модели тоже. Что ему нравится его новая жизнь. Наконец-то нравится.