#Виновата. Родиться женщиной

– Мы с Гулей испугались, – вздохнула Дина. – Шнайдер потеряла сознание, Никифоров тоже. Поэтому Гуля стёрла свои отпечатки и подложила нож Шнайдер. Мы, правда-правда, подумали, что он хотел её изнасиловать! И, в случае чего, Шнайдер скажет, что это самооборона. Простите меня! Простите!

– Хорошо, – заключил прокурор, похрустев костяшками. – И где же сейчас находится Тагиева?

– Она вчера куда-то уехала, – испуганно произнесла Дина.

– Спасибо, – сказала судья. – Переходим к прениям сторон.

Процесс продолжился очередными формальностями, а я со скучающим видом листала ленту новостей. Алина молча смотрела в окно. Наверное, она это всё ещё не переварила. И вот судья удалилась для вынесения вердикта, объявив часовой перерыв. Мы с Алиной вышли из зала суда.

– Ловко ты это всё провернула, – заключила она, присев на скамейку у входа.

– Соцсети нельзя недооценивать. В них наше всё. За редким исключением.

– Но почему ты не рассказала мне?

– Я сомневалась, что ты меня услышишь, – съязвила я. – У вас, феминисток, всегда же мужик во всём виноват. Есть только черное и белое, да?

– Нет, – Алина скрестила руки на груди. – Да, я феминистка, но терпеть не могу перегибы. Из-за них мы теряем человечность.

– Не всегда жертва оказывается жертвой. Запомни это.

– Ты права, но ведь она так поступала тоже не от хорошей жизни.

– Мы все совершаем ошибки. Надеюсь, в этот раз я её не совершила.

– О чём ты?

– На моём счету двести миллионов, а к «Петер-плазе» я больше не имею никакого отношения.

– Я тоже.

– Ты уволишься?

– Я вернусь в Москву. Отец предложил мне место в его фирме. Думаю, там я сейчас нужнее. Но и за тебя беспокоюсь.

– Почему?

– Вдруг заведут дело за организацию притона?

– Ты, наверное, невнимательно слушала. Ну, это неудивительно, – посмеялась я. – Как только моя мать слегла с инсультом, я перевела весь бизнес на её имя. Формально, Маргарита Токарева всё это время просто исполняла её поручения. И грязных дел никак не касалась. Это подтверждено сотнями документов. А Белецкому было наплевать, как отель работает, что там происходит, поэтому и не заметил ни в одном документе имени моей матери. Он думал, что просто держит меня на поводке. Посмотрим, как он уживётся с Малимоновым.

– И тебе нисколько не жаль? Столько лет «Петер-плаза» была частью тебя.

– А о чём мне жалеть? Вряд ли кто-то расстроится, когда узнают, что я уже ушла.

– Я расстроюсь.

– Не стоит. Всё к лучшему.

Спустя час вернулись в зал суда, чтобы услышать вполне себе предсказуемый вердикт.

– Шнайдер Ксению Григорьевну. по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного статьёй 111 частью 1 УК РФ признать невиновной и оправдать её в соответствии со статьёй 302 частью 2 пунктом 2 УПК РФ в связи с непричастностью к совершению преступления. Меру пресечения – содержание под стражей Шнайдер отменить, освободить её из-под стражи в зале суда. Шнайдер имеет право на реабилитацию, а также право на возмещение имущественного и морального вреда в порядке, предусмотренном законом. Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в течение 10 суток со дня его провозглашения. В случае подачи кассационной жалобы оправданный вправе ходатайствовать о своем участии в суде кассационной инстанции.

Но Шнайдер со стороны совсем не выглядела радостной, ведь понимала, что Никифоров подаст заявление за вымогательство. Правда, это была уже совсем другая история. Доходила половина четвёртого. Я предложила Алине перекусить. Мы вышли из суда. Толпа так и не рассосалась, все ждали освобождённую Шнайдер. И тут к зданию подъехал серебристый джип. Двое мужчин в чёрных костюмах вышли из него и направились в нашу сторону.

– Маргарита Юрьевна? – оскалился один.

– Допустим.

– Вы едете с нами. Евгений Асланович вас уже ждёт.

– Как вы быстро подсуетились, – я попыталась изобразить спокойствие. – Неужели я останусь без обеда?

– В машину, – прошипел второй.

– Я поеду с ней! – вскрикнула Алина, но прихвостень Васильева преградил ей дорогу.

– Нам нужна только она.

– Не беспокойся, – хладнокровно бросила я Алине. – Он мне ничего не сделает.

– Марго!

Один из них грубо потянул меня за рукав и толкнул в салон джипа. На крышу поставил синюю шашечку, поэтому до завода мы добрались неприлично быстро. Они связали мне руки и повели к цеху. Само здание, судя по всему, находилось за пределами территории, поэтому мы легко проскользнули через отверстие в заборе. Хмурые конвоиры всё ещё сопровождали меня. Мы вошли в заброшенную постройку с каким-то ржавым оборудованием и дырявым потолком.

«Прекрасная вентиляция», – подумала я и сразу обратила внимание, что поодаль на стуле сидела женщина с рубиновыми волосами. И это была Благова, связанная по рукам и ногам.

– Удивилась? – с ухмылкой произнёс Васильев. Он словно из ниоткуда появился за моей спиной.

– Но зачем? – удивилась я.

– Сашенька стала для меня слишком большой проблемой. Вы, бабы, такие мерзкие! Только Аня сбежала, как эта шмара сразу раздвинула ноги. И по своей глупости залетела. Как бы мы это объяснили твоему муженьку? Зачем ты проткнула презерватив?