Виновный

— Дэниел! — воскликнула Шарлотта, обернувшись. — Угощайтесь кофе. Мне нужна еще минутка. Простите, у меня раскалывается голова, а тут весь этот чертов свет в такую рань!

— День сегодня будет жаркий, — кивнул Дэниел из центра кухни, взявшись обеими руками за ручку портфеля.

— Садитесь, выпейте кофе.

— Спасибо, я пил только что.

— Муж позвонил еще до рассвета. В Гонконге было два часа дня.

Она приложила пальцы к виску, потягивая апельсиновый сок, и разъяснила:

— Он спросил, арестовали Себастьяна или все-таки нет. Наорал на меня. Я сказала, что вроде нет, правильно? То есть… это просто потому, что Себастьян знал Бена? Но они так серьезно все обставили…

— Мальчик под арестом без предъявления обвинения. Ему зачитали формальности и допрашивают по делу об убийстве, это может затянуться на несколько дней. Будьте к этому готовы. Думаю, на данном этапе понадобится ваша помощь. Посмотрим, как пойдет сегодня…

Лицо Шарлотты на секунду замерло. В ярком солнечном свете было видно, что морщинки вокруг ее рта плотно забиты тональным кремом.

— Мы просто должны помочь ему справиться с этим, — сказал Дэниел. — Ему не нужно себя оговаривать, но отвечать на вопросы следует как можно подробнее. Если сейчас он не расскажет чего-то, что потом окажется важным, это может быть использовано против него в суде…

— Боже, какая чушь… И бедный малыш должен пройти через все это. Надеюсь, дело не дойдет до суда?

— Только если у полиции окажется достаточно улик, чтобы предъявить ему обвинение. Сейчас он просто подозреваемый. Настоящих улик у них нет, но все решит судебно-медицинская экспертиза. Отчет может быть готов уже сегодня, и, надеюсь, он снимет все подозрения.

Дэниел откашлялся. Ему хотелось верить собственным словам.

— Себастьян никогда раньше не попадал в такие переделки? — спросил он.

— Нет, конечно. Это вздор, ужасная ошибка.

— И у него все в порядке в школе, никаких проблем ни с одноклассниками, ни с… учебой?

— Ну, не могу сказать, что он от школы в восторге. Муж говорит, что это потому, что Себ одаренный. Вроде как программа слишком легкая для него.

— Так проблемы есть?

Дэниел вопросительно поднял бровь и заметил, как напряглась шея у Шарлотты, когда она защищала сына.

— Себ часто расстраивается. Он действительно одаренный мальчик. Кен талдычит, что «весь в отца». В школе просто не знают, как с ним быть, как… раскрыть его способности. А вы… — Шарлотта замолчала, снимая солнечные очки, в ее глазах вдруг вспыхнула надежда. — Давайте я покажу вам его работы? Он уникальный ребенок. Понятия не имею, как я смогла родить такого.

Она вытерла ладони о брюки и поспешила вверх по лестнице, шагая через ступеньку. Дэниел последовал за ней. Ему пришлось приложить усилия, чтобы не отстать от нее по пути на первый этаж и еще выше — в комнату Себастьяна.

На втором этаже Шарлотта повернула медную ручку и открыла дверь. Дэниелу было неловко, но она кивнула ему, приглашая войти.

Комната оказалась совсем маленькой. Покрывало с Человеком-пауком, бледно-голубые стены. Здесь было тише, чем в кухне, и темнее, потому что окно выходило на север.

— Посмотрите на эту картину. — Шарлотта указала на пришпиленный к стене рисунок углем.

Дэниел увидел старуху со скрюченным носом. Местами уголь размазался, и казалось, что глаза женщины от чего-то предостерегают.

— Возможно, вы найдете сходство, — предположила Шарлотта. — Это его подарок мне на Рождество. У нас есть друзья-художники, так один из них сказал, что в этом рисунке рано проявился настоящий талант. Я не думаю, что она очень похожа на меня, но что-то характерное точно есть…

Дэниел кивнул. На кровати рядком сидели мягкие игрушки: бегемот с пожеванным ухом и белый медведь с кривой улыбочкой. Шарлотта подняла с пола школьный ранец Себастьяна и принялась вытаскивать из него тетради, пролистывая их в поисках похвальных отметок, прежде чем сунуть Дэниелу. Он мельком взглянул на открытые для него страницы и положил тетради на комод.

Потом Шарлотта нагнулась, чтобы собрать раскатившиеся по полу цветные фломастеры. Наблюдая за ней, Дэниел заметил, как аккуратно стоят тапочки у кровати и как сложены книги — стопкой, самая большая внизу, а маленькая сверху.

— Он необыкновенный мальчик, — заверила Шарлотта. — В математике у него практически не бывает ошибок, и он неплохо играет на пианино. Просто у него пальчики еще маленькие.

Дэниел вздохнул, вспомнив собственное детство и то, как его учили играть на пианино. Ему приходилось до боли тянуть пальцы, чтобы взять нужный аккорд.

В прихожей, готовясь к выходу, Шарлотта неторопливо повязала шелковый шарф. Дэниел снова отметил, насколько она хрупкая. Когда она нагнулась за сумкой, под одеждой четко обозначились все позвонки.