Винсент

Я просто ничего не могла предпринять против опаляющей похоти, которую этот мужчина «или волк… или мужчина-волк» разжигал во мне. Я кончила с громким криком. Мои внутренние мускулы начали судорожно сжиматься, а пальцы, сминая, хвататься за простыни. В тот же момент Винс в последний раз втаранился в меня, и я почувствовала, как он набухает внутри, выстреливая сперму. Температура тела Винса, казалось, была выше, чем у нормальных людей. Я ощущала в себе жар его семени после каждого пульсирующего толчка.

«О боже… это неправильно, но я хочу этого»

Мое дыхание стало учащенным, а тело покрылось потом. Винс провел рукой по моей спине, а затем схватил мои волосы, поднимая мою голову, не жестоко, но властно.

— Ты моя, Эвелин, прими это, это облегчит нам процесс привязки.

Винс отпустил мои волосы и прижав меня к себе, упал на кровать вместе со мной. Его набухший член прочно застрял во мне, он еще крепче притянул меня к себе и вытянул руку, чтобы мне было удобно положить голову на нее вместо подушки. Не в первый раз я осознала, насколько неоднозначным было его поведение по отношению ко мне, с одной стороны, собственническое, с другой стороны, заботливое и защищающее… в очередной раз мне пришло в голову, что я не предохранялась.

— Ты не сможешь с этим бороться, — дал мне понять Винс, когда заметил мое беспокойство.

Его свободная рука обернулась вокруг моей талии. Я прижалась к нему ближе, к мужчине, который похитил меня и взял против моей воли, который на самом деле был не мужчиной, а волком.

«Ты ненормальная… может быть, ты извращенка и до сих пор не знала этого»

— Твое тело другое… мягкое… и узкое, — прохрипел Винс у меня над ухом. — Я не могу насытиться тобой и в то же время я боюсь тебя переутомить.

— Тогда отпусти меня, — прошептала я, испуганная тем, насколько слабыми прозвучали мои собственные слова.

Если бы Винс отпустил меня сейчас, хватило ли бы мне сил встать с постели, одеться и уйти?

Но мне не нужно было волноваться об этом серьезно, вместо ответа Винс сжал меня еще сильнее в своих руках.

— Я не могу… мы находимся в состоянии связывания. В ближайшие несколько дней мое тело будет производить много тестостерона и я буду вынужден спариваться с тобой несколько раз в день, — он остановился на мгновение, вероятно, подумав, должен ли он продолжать, но решил это сделать: — Кроме того, я просто чрезвычайно доволен тем, что я взял во всех отношениях.

Я ничего не сказала. Что я должна была сказать? Что мне не понравилось? Что я чувствовала себя изнасилованной? Я не хотела лгать, но в то же время не хотела признавать, что мне нравился тот ненормальный способ, каким он меня взял, заявив свои права.

«Видишь, Эвелин Мартен, ты просто ненормальная!»

Глава 8

Винсент

Через два дня я медленно начал понимать, что не могу навсегда запереть Эвелин в своей комнате. Чем чаще я с ней спаривался и брал ее, тем сильнее становилась моя привязанность к ней. Кожа Эвелин, ее тело… я был без ума от нее, и желание брать ее стало почти патологическим. Хотя я знал, что это было связано с брачным сезоном и гоном, я переживал. Эвелин нуждалась в перерыве, а мне нужно было дать свободу своей природе, выпустить волка… но не в спальне!

Пришло время подумать о будущем. Если я хотел связать Эвелин с собой, она должна была стать настоящим членом семьи, а не игрушкой, запертой в моей комнате для удовлетворения моей похоти. Однако я также понимал, что Эвелин небезопасно выходить за пределы моей комнаты. Несколько дней я подавлял волка, который медленно, но верно становился напряженным и агрессивным. Прошлой ночью я был так раздражен, что грубо трахнул Эвелин. Она не жаловалась на это — в отличие от нашей эмоциональной привязанности, наша физическая связь росла каждый раз, когда я ее брал. Я бы хотел большего — доверия Эвелин ко мне, чтобы она искала моей близости. Хотя она и спаривалась со мной, но время от времени давала мне понять, что считает себя пленницей. Ее поведение загоняло меня в тупик.

В этой связи я принял решение. Эвелин должна была принять свою новую жизнь рядом со мной. И для этого мне нужен был союзник.

— Нет! — огрызнулась Фиона. Ее ярко-зеленые глаза искрились негодованием. — Она ТВОЯ игрушка. Я же говорила, что это будет сложно!

— Эвелин нуждается в подруге.

— Но я не хочу быть подругой твоей человеческой женщины! — пояснила Фиона.

Мы стояли за сараем, где подозрительно пахло «рукоблудством» Марселя. Сейчас была середина декабря, брачный сезон заканчивался в конце январе, и в моей семье царило сексуально-напряженное исключительное положение! Оливер спаривался с Моной и Фионой, у меня была Эвелин, а Марсель несколько раз в день отправлялся за сарай.

— Оливер и Мона оставят Эвелин в покое только, если узнают, что вы с Марселем приглядываете за ней, она не может жить в моей комнате, теперь она член семьи.