Виолетта и Затерянный сад

Виолетта почувствовала, как с этим жестоким шквалом сливаются и её собственные переживания и страхи. Исчезновение Бублика, страх перед Бездной, одиночество и растерянность вдали от дома, тревоги и сомнения, а вдруг она делает что-то не так, – всё это наконец нашло выход, и она заплакала… Ей вспомнились месяцы скитаний и безденежья, ссоры родителей, грубость отца. В горле встал комок из воспоминаний и слёз. Её слёзы сливались со слезами брата Коти, когда долгими ночами они оставались в квартире одни. В этом потоке бурлили и все её давнишние страхи, когда она была совсем маленькой; в нём были и холод, и одиночество, и тоска по тёплым и надёжным рукам, заключающим её в объятия.

Виолетта плакала так горько, что вскоре стала частью этого слёзного потока и перестала чувствовать его разрушительную силу. Внезапно дождь прекратился, ветер стих, и… Виолетта начала падать.

17 Большая пирамида

Она даже не успела подготовиться к удару. Не сообразила свернуться клубком, поджать ноги или закрыть голову руками. Чувствовала себя как тряпичная кукла, отброшенная капризным ребёнком. Но приземление, на удивление, не было жёстким. Да и приземление ли вообще?

Она провалилась во что-то рыхлое и завершила падение на мягкой, как перина, почве. В рот набились ошмётки чего-то с противным вкусом земли и плесени. Откашлявшись и проплевавшись, Виолетта протёрла глаза. Что это? Склеп? Пещера? Справа какое-то мутное свечение…

Зато запах был знакомым. Так пахнут палые листья. Виолетта поднялась и как следует осмотрелась: она находилась в комнате, стены которой были сделаны из опавших листьев! В потолке красовалась дыра, пробитая ею при падении. Но свет шёл не из дыры, а справа и освещал какой-то коридор. Виолетта пошла туда. Пол тоже состоял из наваленных слоями сухих листьев и напоминал толстый ковёр, который похрустывал при каждом шаге. Коридор повернул направо, она вышла наружу, на небольшую террасу.

С неё сквозь туман открывался вид на бесконечную бетонную пустыню. Далеко внизу она различила Лысую гору, на которую поднялась вместе с Крыжовником… Таким Сад она ещё не видела. И тогда она поняла, что её занесло в Большую пирамиду.

Большая пирамида была возведена не из камня, дерева или бетона: она оказалась гигантским сооружением из опавших листьев, собранных и спрессованных усердными и терпеливыми строителями. Виолетта приложила ладонь к стене и слегка надавила; лиственная поверхность подалась, а затем приняла прежнюю форму – конструкция была гибкой, но прочной.

Виолетта свесилась было наружу и сразу испуганно отшатнулась: высота была поистине головокружительной! У стены Пирамиды был крутой наклон, и земля виднелась где-то очень-очень далеко… Попытка спуститься прямо по отвесной рыхлой поверхности грозила неминуемым падением. Девочка крикнула:

– Крыжовник! Крыжовник!

Ей никто не ответил, даже эхо: прессованная стена глушила звуки. Зато заговорил рюкзак.

– Выпустите меня! – донеслось из него.

– Перл! Ты здесь?

Услышав знакомый голос, Виолетта сразу почувствовала себя не так одиноко и приободрилась.

– Конечно, я здесь. Интересно, где же мне быть? Вы как чокнутая стискивали рюкзак, пока падали!

Виолетта и не заметила, что так крепко вцепилась в свою поклажу. Она вытащила камешек из рюкзака, и он продолжил решительно:

– Теперь надо отыскать дорогу вовнутрь. Вам крупно повезло, что у вас есть я, иначе далеко вам не уйти.

С террасы вели два коридора: один уходил влево, а другой вправо, по нему она пришла. Виолетта выбрала левый и направилась внутрь монумента. Скоро дневной свет превратился в узенькую полоску, а потом и вовсе пропал: настала очередь Перла…

Камешек издавал мягкое оранжевое мерцание. Оно хоть немного разгоняло тьму и разливалось по коридору приятным медовым свечением. При таком освещении лабиринт казался уютным, надёжным местом.

Они дошли до лестницы, которая вела вниз. У Виолетты забрезжила надежда: если спуститься до земли, то очень скоро найдётся выход… Одна ступень, вторая… десятая… тридцать четвёртая… она несколько раз сбивалась и начинала считать сначала, а лестница всё не заканчивалась. Наконец, через пару сотен ступеней она оказалась в другом помещении, от которого крестом расходились четыре аллеи.

– Налево, – скомандовал Перл. – В лабиринте следует всегда поворачивать в одну и ту же сторону. Тогда в конце концов найдёшь выход.

Виолетта не была уверена, что её проводник прав, но лучшего у неё всё равно не было. Наконец она пришла в овальный зал, и идти из него дальше было некуда.

– Назад, – снова скомандовал Перл. – Возвращаемся в предыдущее помещение и поворачиваем налево в следующий проход. А если…

– Подожди, – перебила его Виолетта. – Тут что-то на стене…

Она подошла поближе и подняла камешек как фонарик для чтения, чтобы рассмотреть находку получше.

– Хотите поярче? Я могу, – неожиданно участливо прошептал каменный помощник.

Он потеплел, и его свечение стало жёлтым и гораздо более ярким. Виолетте даже пришлось заслониться от него правой ладошкой, чтобы оно не слепило глаза.