Виолончелист

— В библиотеке у меня хранятся старые фотоальбомы, я привёз их с собой из Румынии. Там есть и фотографии, сделанные во время турне по Союзу. Мы потом с тобой… если захочешь, конечно, — смутившись, поправился Милош, — вместе их посмотрим. Если не ошибаюсь, там должно быть фото и твоей матери: нас запечатлели во время совместного выступления. Она по-настоящему талантливая пианистка, с ней действительно приятно было работать. Как её зовут? Прости, запамятовал…

— Нина, — глухо отозвался Макс.

— Она до сих пор играет?

— Нет, ушла на пенсию в прошлом году. Но в последние годы она не выступала, не аккомпанировала. Преподавала в музыкальной школе.

— Тебя воспитывал отчим?

— Нет, — Макс помотал головой. — Мама так и не вышла замуж. Она растила меня одна.

— Мне очень жаль, Максим, — сказал отец, взглянув ему в глаза. — Жаль, что наше знакомство состоялось лишь сейчас… и вот так.

— Да ладно, чего уж, — буркнул Макс. — Вас тоже можно понять. Я свалился, как снег на голову…

— Признаться честно — да, эта новость поначалу просто выбила меня из колеи. Но мне горько от того, что я уже не смогу стать для тебя тем, кем мог бы. Не сумею дать тебе того, что должен был, как отец. Ты — взрослый, состоявшийся, успешный человек, независимая личность. Я не видел тебя маленьким, не слышал твоих первых слов, не наблюдал за первыми шагами, не дул на твои синяки и разбитые коленки…

— Ну, дуть на ранки — это, скорее, мамина обязанность, — Макс не смог сдержать улыбки. — А отец, наоборот, должен учить не хныкать при виде крови, давать сдачи, быть настоящим пацаном! И да, признаться, мне этого не хватало в детстве… Хотя моё детство в принципе нельзя было назвать типичным, музыка с самых ранних лет отжирала большую часть времени…

Отец глубоко вздохнул и положил ладони на стол, нервно сжимая и разжимая пальцы.

— Я очень рад, что ты стал музыкантом, но увы — это не моя заслуга, а плоды воспитания твоей матери. И… твой несомненный талант, конечно.

— На самом деле, — запнувшись, сказал Макс, — она всегда ставила мне вас в пример. Мечтала, что я достигну в профессии таких же успехов, как и вы.

— Ты знал? — быстро переспросил Милош. — С детства знал обо мне?

— Имя узнал, только когда был подростком. Но того, что мой отец — известный музыкант, мама никогда не скрывала. Правда, я не особо-то ей верил…

Помолчали.

— Я не хочу торопить события и загадывать наперёд, но… — скрипач взглянул на Макса, и в глазах его читалось волнение, смущение, и… страх. Страх быть непонятым? Отвергнутым?

— Я не настолько самоуверен, чтобы пообещать стать тебе хорошим отцом. Слишком много времени упущено. Но… возможно, мы могли бы сделаться… друзьями?

Макс улыбнулся.

— Во всяком случае, давайте попробуем. Я не против. Нам просто нужно сначала получше узнать друг друга.

— Извини, если это слишком личный вопрос… Ты ведь не женат, Максим? Сколько тебе лет — двадцать шесть?

— Двадцать пять. Нет, я не женат и не собираюсь, — он решил сразу же расставить все точки над i.

— Ты… — отец так и не смог выговорить слово “гей”, но оно настолько явственно повисло в воздухе, что Макс не смог сдержать невольной усмешки.

— Просто в принципе не хочу вступать в брак. Я так решил. Мне… нормально одному. Правда, абсолютно нормально.

— Безответная любовь? — отец понимающе покачал головой.

— Ну почему, очень даже взаимная, — возразил Макс. — Просто, как оказалось, не для меня.

— Что ж… — тихо произнёс Милош. — По крайней мере, в плане взаимности чувств ты оказался более удачлив, чем я.

Макс уставился на него во все глаза, а отец вздохнул и выговорил с какой-то болезненной безысходностью:

— Я и не предполагал, что мы с тобой настолько похожи… даже в этом. Мальчик, не повторяй моей ошибки, пожалуйста. Не порть себе жизнь и не зацикливайся на одной-единственной любви. Поверь, ты мог бы быть счастлив с другой девушкой, которая будет искренне о тебе заботиться. Если встретишь такую — не противься и не отпускай.

— Да что вы, в самом деле, можете знать обо мне и о моей любви? — Макс внезапно разозлился. Нашёлся советчик, скажите на милость… Однако, быстро же Милош освоился в роли его папочки — уже начал поучать с высоты своего опыта.

Отец не обиделся.

— Я, конечно, ничего не могу знать. Просто вижу в тебе — себя. Ты гонишься за призраком, поклоняешься ему… и рискуешь всю свою жизнь провести в одиночестве. Только ты, музыка и… никакой личной жизни. Посмотри на меня. Ты желаешь себе такого будущего, такой судьбы?!

Макс заставил себя успокоиться, понимая, что Милош не хотел его обижать и лезть в душу. Просто так совпало… так чертовски странно совпало, что и он тоже…

— Вы кого-то любили? — спросил Макс.

— Я её и сейчас люблю.

— А она знает?

— Знает. Давно привыкла к моей любви, как привыкают к тому, что дышат — просто не замечают этого. Лучана очень на неё похожа…

Макс оторопел.

— Вы говорите о… матери Лучаны?

Милош кивнул.