Вираж бытия

— То эти части будут нужны чтобы выиграть нам время для мобилизации. Если же они первые недели переживут, то станут нашим ударным кулаком. Однако, чтобы все это работало, нужно полностью пересмотреть подход к призывной службе. Я предлагаю ее разделить на две части. В первой красноармейцы будут проходить курс молодого бойца — это учебные части. Во второй, в рамках территориальных формирований, осваивать военно-учетные специальности и получать представление о службе. Также эти тербаты или терроты можно будет использовать для несения всякого рода гарнизонной и иной вспомогательной службы. Само собой — сроки призыва нужно будет сократить — доведя в целом до 1 года, а во флоте, авиации и артиллерии — до 1,5 лет.

— Но этого очень мало! — выкрикнул тот же Брусилов. — Чему они за это время научатся?

— А сколько времени отводилось на обучение в царской армии? Ведь меньше же. Если же мы сосредоточимся именно на обучении, не занимаясь всякой мишурой, то за год сможет подготовить довольно неплохо выученного бойца резерва…

Дебаты, как и ожидал Фрунзе, становились все острее. И ему приходилось выдерживать довольно серьезный прессинг. Бессистемный в целом. Но энергичный. Особенно когда он поднял вопрос о необходимости создания большого штата профессиональных унтеров. Без которых, как он говорил, все рассыплется. Что-то аналогичное, только в другом ключе Михаил Васильевич говорил и про командиров да начальников на всех иных уровнях. Предлагая разные варианты их подготовки у содержания. Например, в виде небольшой пенсии состоящим в запасе такого рода кадрам или различных социальных бонусов.

Зал бушевал.

Словно буря в стакане.

Помогало то, что возражающие друг другу частенько противоречили. И нередко сцеплялись промеж себя. Из-за чего «единой несущей волны» не возникало, и Михаил Васильевич продвигался дальше, продавливая возражение за возражением.

— А как вы хотите разворачивать новые дивизии в случае мобилизации? — поинтересовался Сталин.

— На базе территориальных формирований. При которых потихоньку, по мере набора кадров, формировать штаты комсостава батальонов, полков, бригад и дивизий, в зависимости от ситуации.

Этим Иосиф вполне удовлетворился.

Фрунзе доклад с ним согласовывал перед выступлением. И тот был в курсе всего происходящего. Поэтому такие вот вопросы задавал больше для проформы. Чтобы запустить очередной виток споров, откровенно его забавлявших. И позволявших получше разглядеть людей… их нутро и то, чем они живут, дышат, как мыслят.

Михаил Васильевич же, несмотря на достаточно бурное протекание беседы, продолжал. Он шел словно ледокол в период ледохода. Спокойно, уверено и довольно шумно. Потому что льдины то и дело ударялись о его борт, но, в целом, ничего не могли сделать. В том числе и благодаря разного рода риторическим заготовкам. Например, когда он начал апеллировать к германскому военному опыту, ему возразили:

— Но ведь Германия проиграла! Какой нам смысл у них учиться?!

— А как Германия проиграла?

— В каком смысле?

— На момент капитуляции германские войска удерживали приличные земли противников оккупированными. Своих же они не отдали не клочка. Разве это военное поражение? Во все времена такое положение дел называлось победой.

— Но она капитулировала!

— Верно! Капитулировало ее политическое руководство. В военном же плане Германия достаточно уверенно выиграла эту войну. В условиях жесточайшей блокады и необходимости вести боевые действия на два фронта, а также тотального превосходства противников буквально во всем. Более того — в военном плане Германия могла продолжать войну и дальше. И немцы это не забыли и не простили. Так что тот германский политик, который осмелится заикнуться о реванше сможет вокруг себя сплотить весь народ. Сейчас пока мест это невозможно. Англия и Франция не дадут такому случится. Но уже лет через пять — почему нет? А дальше — новая большая война окажется делом решенным и скорым. Только эти французы с англичанами будут считать себя победителями. Забывая о том, что одержали победу отнюдь не на полях сражений, что может привести их к катастрофе…

Коснулись и вопроса развития бронетехники.

Иосиф Виссарионович, как и в оригинальной истории, ратовал за всяческое ограничение стоимости техники. Чем дешевле, тем лучше.

Фрунзе же утверждал:

— Мы не так богаты, чтобы покупать дешевую технику, которую в скорости отправим в утиль. И так — раз за разом. Нам нужно делать технику так, чтобы потом ее легко модернизировать и использовать дальше. Как можно дольше.

— Почему же сразу в утиль?

— Вспомните как всю вторую половину XIX века и начало XX шла безумная военно-морская гонка. Борьба брони и снаряда. Постоянное совершенствование силовых установок. Это все приводило к тому, что каждые 10–15 лет предыдущее поколение кораблей устаревало морально, становясь ни к чему не годным барахлом. Танки и бронеавтомобили не настолько капитальные конструкции, поэтому могут развиваться быстрее.

— И вы знаете как все будет развиваться?