Виражи эскалации

– Готовность к продувке балласта…

– Поздно! – истекающий по́том боцман не отрывал взгляда от показаний глубины, дифферента. – У нас уже нулевая плавучесть. Продувка – наверху. Выдуем балласт сейчас, наверху останемся ни с чем.

– Экипаж на такое не подписывался, – донеслось голосом чифа, – надо всплывать и «показать флаг»!

– Да неужели?! – Фрик глянул, перекошенный вспышкой ярости. И вдруг понял… Вдруг понял, что другого не остаётся.

«На небольшой глубине, с проблемами в управлении… в конце концов, с дырою в корпусе субмарина однозначно окажется уязвимой против повторной атаки», – при всех своих эмоциональных пристрастиях и собственной предвзятости, ничто не мешало командиру подлодки мыслить рационально. Да и… попросту адреналин точно прибоем вынес на поверхность основной природный инстинкт – выживание.

«И если успеть всплыть до того, как нас снова закидают бомбами или торпедами, – тут ему стало совсем тоскливо, – то, может, русские, увидев United States ship, остановятся?..»

Капитан 1-го ранга Роберт Фрик окинул взглядом спрессованную людским напряжением рубку – на него смотрели выжидающе, пристально и молча… Дисциплина.

Услышали, к всеобщему облегчению:

– Боцман, вытаскивай нас отсюда! Рули на всплытие, ход максимальный! Я надеюсь, мы сможем вовремя выскочить наверх.

Субмарина «Бирмингем» рвалась наружу.

Все внутри «стального гроба» почувствуют нарастающую скорость и нарастающий угол дифферента, задирающий носовую часть. И теперь ещё одной заботой станет – удержаться на ногах и даже в сидячем положении. Всё незакреплённое потащит, понесёт в сторону кормы…

На фоне распалённых команд и исполнительных подтверждений: «Субмарина – на экстренное всплытие!» – гидропост из динамика будет продолжать бубнить элементы движения, продолжая отслеживать… Ещё одна торпеда рыскала в акустическом поиске совсем рядом. Совсем рядом…

Наверху

Невзирая на то, что оператор гидроакустической станции на Ка-25 явственно услышал зашумевшую на активном манёвре подлодку, её всплытие оказалось неожиданным.

Пробив водную среду, чёрный сферический нос выскочил на поверхность, приданной скоростью вынося сплошь покрытую пеной, точно взъерошенным инеем, всю переднюю часть корпуса.

Запас инерции быстро иссяк, и атомарина ухнула вниз, зарываясь носом, вновь погрузившись! И казалось, скрылась, но нет – вынырнула, выровнялась, заиграв враскачку многотонным горизонтальным «поплавком» – на всю длину притопленного тела.

Один из уже подоспевших вертолётов находился всего в полукилометре от места события, немедленно оповестив КП флагмана: «Видим экстренный выход на поверхность подводной лодки», ещё без подробностей – без визуальной классификации типа ПЛ и соответственно принадлежности к стране.

Насколько впечатляюще внезапным и скорым оказалось это появление, настолько непредсказуемо произошло всё дальнейшее.

Из-под правого бока «всплывшей» подлодки вдруг вырвался клок воды взрывного характера. Это и было что-то сдетонировавшее!..

Продолжая двигаться вперёд, субмарина стала заметно проседать, кренясь на поверженный борт. Это было особо заметно по наклону рубки, которая, по мере погружения, теперь только и торчала из воды, зарываясь в буруне. Пуская пузыри, бурля водой, неумолимо теряя плавучесть, лодка снова уходила под воду. Всё заняло не более минуты полторы. С вертолётов только и успели возбуждённо сообщить на КП.

Нежелательным свидетелем оказался и пролетавший в сравнительном неподалёку «Си Кинг», экипаж которого по случаю смотрел в «нужную» сторону, наблюдая в бинокль на левый борт – за советскими вертолётами.

– Всплыла и ушла под воду? Так был подрыв, или это какая-то уловка? Определить тип подлодки успели? – на мостке «Москвы» Скопин, хмуря брови, требовательно ждал ответов.

– Товарищ командир, – призвал старшина, дежуривший на оперативном канале с «вертушками», – сообщают…

Подлетев к месту ближе, вертолётчики увидели плавающие на воде предметы – по характерной красно-оранжевой окраске определив их как спасательные средства. А уже зависнув над самой поверхностью, удостоверились, что это люди – члены экипажа.

Подоспел второй Ка-25, быстро спустивший погружную гидроакустическую станцию, готовый выдать целеуказание. Акустик-оператор после короткой заминки сообщит о том, что лодка быстро уходит на глубину, без какой-либо горизонтальной составляющей. То есть был повод предполагать, что она потеряла ход и попросту проваливается вниз.

– На какую глубину?!

– Товарищ командир они… им хана́, – старшина, видимо, слово в слово повторял комментарии акустика-оператора, включая «хана». – Слышу, как трещит корпус… Волна эхо-сигнала удлиняется… Лодка падает на дно… Чёткие звуки сминаемого давлением воды металла.

На мостике переглянулись – сомнений не оставалось.

Капитан 2-го ранга Скопин негромко прокомментирует, выскребая из памяти, что помнил о потенциальном противнике: