Вирджиния Вулф: «моменты бытия»

«Боже, я прекрасно понимаю, как рискует женщина, выходя замуж, – тем более за такого, как я. Я – эгоист, ревнивец, лжец, я жесток и похотлив. (Мог бы добавить: скуповат, несговорчив.) И я не раз говорил себе, что никогда из-за этого не женюсь – главным образом потому, что не сумею себя сдерживать: если женюсь на женщине, которая меня не стоит, она будет бесить меня своей неполноценностью и покорностью… Но коль скоро Вы совсем не такая, риск намного меньше… Очень может быть, Вы и в самом деле тщеславна, самолюбива и, как Вы утверждаете, не всегда чистосердечна, но ведь это ничто в сравнении с Вашими достоинствами: блеском, умом, остроумием, красотой, прямодушием. В конце концов, мы ведь нравимся друг другу, и нам нравятся одни и те же вещи и одни и те же люди…»

Когда читаешь, в каких недостатках признаётся Вирджинии Леонард Вулф, вспоминается сходная ситуация в романе «По морю прочь», когда Теренс Хьюит с такой же откровенностью перечисляет Рэчел свои отрицательные стороны – вот, мол, с чем тебе придется мириться: «Я очень ленив, я человек настроения… ты должна знать о моих худших качествах. Я сластолюбив. Меня одолевает ощущение бесполезности, во мне есть снобизм, я тщеславен…»

1912, 13 января.

Из ответного письма Вирджинии (писалось в поезде по пути в Суссекс):

«По существу, мне нечего Вам сказать, кроме двух вещей: я хочу, чтобы все было, как раньше, и Вы не должны меня торопить».

1912, 15 января.

Из письма Ванессы Вулфу:

«Как бы я была рада, если б Вы добились своего. Вы – единственный человек, которого я могу себе представить в роли ее мужа».

1912, 20 января.

Вулф на новоселье в Эшеме, где поселились Вирджиния и, в доме по соседству, сестра с семьей.

1912, конец января – февраль.

У Вирджинии нервное расстройство: «Что-то вроде моей обычной болезни». До конца февраля она вновь находится на лечении в Твикенхеме.

Из письма Вирджинии Вулфу:

«Расскажу Вам потрясающие истории о душевнобольных. Кстати, они избрали меня своим королем. В этом нет никаких сомнений. Я собрала совет и сделала заявление о христианстве. Были у меня и другие приключения… Я избегала и любви, и ненависти. Сейчас я чувствую себя очень спокойной, у меня ясная голова, и я передвигаюсь неторопливо, как огромные, великолепные хищные кошки в зоопарке».

Что это – иронический комментарий к происходящему или «записки сумасшедшего»? Трудно сказать.

1912, 14 февраля.

В письме Государственному секретарю по делам колоний Вулф просит продлить ему отпуск на четыре месяца.

1912, март.

Из письма Вирджинии сестре:

«Моя жизнь началась с нелепого, абсурдного идеала брака. Потом взгляд на брак с высоты птичьего полета вызвал у меня отвращение, и я сочла, что требую невозможного. Но прошло и это. Теперь я хочу только одного – чтобы кто-нибудь вызвал во мне страстное желание (make me vehement), и тогда я выйду за него замуж».

1912, 25 апреля.

Вулф подает в Министерство по делам колоний заявление об отставке.

1912, 27 апреля.

Вулф и Вирджиния едут на прогулку в Истборн. Гуляют в скалах.

Вулф впервые целует ее, а потом записывает в дневнике: «Она была необычайно нежна».

Придумывают друг другу смешные прозвища: она – «мандрил», он – «мангуст». «Маленький и злобный», – добавляет Вирджиния.

1912, 29 апреля.

Из письма Вулфа Вирджинии: