Вирсавия. Неподсудная

Больше всего Вирсавия боялась своего деда. Она выросла среди воинственных людей. Прислушиваясь к разговорам, которые мужчины вели у костра Ахитофела, она слышала, что отец говорил о врагах и союзниках. Может быть, ее дед только притворяется, что простил Давида, а сам строит планы мести? Могла ли Вирсавия поверить, что Ахитофел простил и забыл позор, который она и Давид навлекли на его дом? Ее дед был блестящим тактиком. Он знал, как погубить царя.

Когда Вирсавия рассказала Давиду о своих тревогах, он успокоил ее.

— Я поговорил с Ахитофелом. Он клялся мне в верности. Кроме того, любовь моя, я преподнес ему дары, более чем в два раза превосходящие выкуп за Ахиноаму. Так что не беспокойся о том, чего женщина не способна понять.

Вирсавия поняла, что Давид постарался показать ее деду, что ценит его больше всех других своих людей, а ей оказывает честь, достойную первой жены. Но дары вполне можно было посчитать и за подкуп, а Ахитофел всегда был бескомпромиссным человеком. Ненависть может гореть в человеческом сердце подобно лесному пожару, и никакой дар не сможет потушить ее пламя. Но ничего из того, что Вирсавия могла сказать, не убедило Давида с большей осторожностью относиться к военным советам ее деда. Давид отказывался видеть в Ахитофеле противника.

Впервые Давид и Вирсавия поспорили, и впервые Давид ушел от нее до рассвета. Во время следующего своего посещения он ничего не рассказывал ей.

Когда Вирсавия узнала, что Давид взял еще одну жену, девушку на несколько лет моложе ее, дочь богатого купца из колена Вениаминова, у нее возникло ощущение, будто ее предали. Со слезами она предстала перед Господом и молилась. Вирсавия часами размышляла о своем положении и в конце концов поняла, что снова ведет себя как ребенок. Давид был царем, и он никогда не будет полностью принадлежать ей одной. Если она не смирится со своим положением — положением одной из множества, — то сделает несчастным и его, и себя.

В будущем Давид возьмет себе еще не одну жену и наложницу. Поэтому Вирсавия должна научиться жить с болью, пронзающей ее всякий раз, когда глаза царя устремляются на другую женщину. Когда молодую жену Давида проводили на женскую половину, Вирсавия преодолела свою ревность и приветствовала ее так, как желала бы, чтобы приветствовали ее саму.

Так, страдая и изменяясь, Вирсавия возрастала духом. Она с детства любила Давида. Она считала его совершенным. Но теперь она знала, что Давид не бог. Он был обыкновенным человеком, который стал необыкновенным только по милости Божьей. Давид был способен одержать великие победы и совершить ужасные ошибки. Разве не страсть, которую он испытывал к Вирсавии, чуть не погубила его? А слабость Вирсавии могла погубить и ее саму. Если бы Давид умер, то она и ее сын оказались бы в полной зависимости от людей, похожих на Ахитофела и Иоава, а между Давидовыми сыновьями разгорелась бы борьба за власть.

Когда страх охватывал ее, Вирсавия обращалась мыслями к Богу, утешая себя размышлениями о том, что Господь уже сделал для нее. Она пела своему сыну псалмы мужа и успокаивалась, вспоминая о Божьих обетованиях, о которых говорил Давид в своих псалмах. И каждый раз, когда Вирсавия делала это, мир наполнял ее сердце. Господь был ее щитом и избавителем. Он исцелил душу ее. Не Давид. Давид был всего лишь человеком, которого Вирсавия любила, а не Богом, Которому она поклонялась.

Вирсавия знала недостатки и слабости мужа, однако это не унижало его в ее глазах. Странно, но она полюбила Давида еще больше из-за его уязвимости. Два года страданий открыли Вирсавии истину. Власть была в руках Господа! И поэтому каждый день она опускалась на колени и молилась; каждое утро, проснувшись, она в первую очередь склоняла голову и благодарила Бога за Его благословения и просила Его водительства. Вирсавия постоянно молилась о том, чтобы Господь защитил Давида и дал ему мудрость. Всякий раз, находясь в обществе Давида, Вирсавия делала все, что могла, чтобы утешить мужа, доставить ему радость и удовольствие. Она знала, что сварливая жена хуже монотонно капающей воды, и удовлетворяла все нужды Давида, даже те, которые он сам не признавал, как, например, потребность в слушателе.

Вирсавия была уже не ребенком, чью голову наполняли фантазии, а женщиной, чей характер сформировался в трудностях и страданиях. Она часто беседовала с Нафаном, спрашивая у него советов, потому что знала, что Господь даровал ему мудрость. Неважно, ложилась она спать с Давидом или одна, если он был у другой жены, Вирсавия всегда благодарила Бога за все, что дал ей этот день: и за доброе, и за худое.