Виршеплет из Фиорены

— Я всего лишь хочу знать, Аска, что из этого правда? — он помахал бумажкой перед моим носом.

— Гм… Я думаю, мессир Барагава, что там все правда. Но не вся. Этот Сервиндейл… он как Ксадар — солдат. — О как, я ляпнул первое, что пришло в голову, но понял, что попал в точку. — Держу пари на свои уши, что он из Пограничья. И он отлично знает этого последка и всю его свору. И им обоим кое-что нужно на Ледяной Горе. Бесову ублюдку Агару — укокошить старого пер… — твою мать, Аска, что ты несешь?! — графа. А этому мессиру Сервиндейлу надо, чтобы он остался жив… Возможно в будущем он что-нибудь потребует за свою… гм… заботу. Но, мессир! Какое дело до всей этой зауми одному непутевому виршеплету?! Я и так дважды чудом уцелел! Мой трекля… мой уважаемый родитель выдал мне последнее содержание, и теперь я свободен аки птица и хочу свалить как можно дальше от Ледяной Горы! Вы же знаете, что мне здесь никогда не были рады!

Во, правильно, и воздеть очи горе!

Есть! Тощий мессир смущенно шмыгает своим длинным носом, и, кажется, уже готов оставить меня в покое!

— Месье Барагава! Мы треклятые идиоты! — О мудни великана! Ворвавшийся с криком Ксадар напугал меня так, что я едва опять не пустил струю в итак уже обгаженные шоссы.

Белесые брови мага подпрыгнули от такого неожиданного заявления.

— Долбаный последок сейчас у графа!

— Как? — ужас отразился на лице Барагавы, признаться, и мне стало не по себе.

— Вспомните, что у графа сегодня днем по расписанию?!

Барагава застыл, беззвучно шевеля губами, а потом натурально схватился за голову.

— Бараний рог мне под зад, да что такое-то, Ксадар?! — Я в недоумении переводил взгляд с шерифа на мага и обратно. Чего они так убиваются-то?

— Аудиенция, Аска, аудиенция! Треклятых купцов из Хандагадара!

— Сир фо Порто, но… но она же отменена! Только вчера были похороны…

— Да какая разница! Им скажут, что она отменена, но они-то уже в замке! Прямо сейчас!

— Но… А это точно вышеупомянутый… жрец?

— Он это, он! Стража на воротах сообщила Бафару, что треклятые купцы в сопровождении орочьей «охраны» еще утром проследовали в замок! Наверно, мы разминулись с ними в Базеле! Твою мать, и как только я не догадался! — теперь за голову схватился уже Ксадар.

Я понял, что сейчас лучшее время для ретировки. И бочком-бочком слинял из номера, не забыв при этом подобрать драгоценный берет и подвернувшийся под ноги пояс с кинжалом.

Фу-у-ух! О Ушедшие, дайте мне покоя! Достали треклятые маги, достали последки, достали страхолюдные твари и прочие ублюдки!

Я повязал пояс, нацепил берет, критически оглядел свой наряд. О срань великана, во что превратились мои драгоценные шоссы?.. А заблеванный пурпуэн? А пыльный берет? Где он только накрутил на себя столько паутины? О чудовищном запахе, что скосил бы к бесам сейчас всю труппу «Пернатого балета», я вообще молчу!

Надо срочно найти дядьку Джода! Только он может спасти достоинство и честь одного глупого полуэльфа.

Задача оказалась несложной. Взволнованный месье Форанш пойманным волком метался по своему кабинету. И его было сложно не понять!

— Аска, мальчик мой! — удивленный дядька Джод немедля заключил меня в объятия. О Ушедшие, клянусь моими ушами, я сейчас расплачусь навзрыд. Лишь ему одному есть хоть какое-то дело до непутевого виршеплета… — Что произошло? Почему ты еще здесь? Я так боялся за тебя!

Я вяло отмахнулся рукой, и устало плюхнулся в кресло. Месье Форанш тут же вытянул из-под стола какую-то бутыль темного стекла и наплескал мне стаканчик. Дядька Джод, люблю тебя!

— А где же мне еще быть-то?

— Как где? На корабле треклятого кэпа Бычеуха! Только пробило полдень, как врывается ко мне этот обалдуй Ксадар с графским Храмовником на пару, и заявляет, что у меня де здесь труп где-то валяется! Пригнали толпу стражи, перепугали гостей! Прочесали номера, и нашли у кэпа в апартаментах этот самый труп! У меня сердце едва не остановилось, я уж подумал, что это ты!

— Ох, дядька Джод, это треклятое политическое дерьмо! Поверь, лучше тебе не влезать… — Как и мне… надо было не влезать… Ох, твою же мать, как хорошо-то!

Я в блаженной неге растекся по креслу под взволнованным дядькиным взглядом.

— Политическое?

— Политическое. И магическое… И пусть Ксадар, Барагава и сир Далтон разбираются со всей этой хренью. А все, чего я хочу — это свалить как можно дальше!

— Нет уж, Аска! Мне нужно знать, что происходит! — месье Форанш остановился и требовательно уставился на меня. — В каком таком «политическом дерьме» ты оказался замешан? Почему ужаленный в зад Ксадар, бегает по Сантану в поисках долбанного Буга?..

— В поисках кого?! — встрепенулся я.

— Торговца, которого притащил кэп Бычеух. Его трудно не узнать по описанному Ксадаром «ястребиному» носу…

Ну ни хрена себе! Шестеренки в моей голове завращались со скоростью шлюшки, бегущей от табуна пьяных гномов. Ах ты, отрыжка Ушедших, кэп Бар, трижды трахнутый, Бычеух! Так вот, кто сдал меня с потрохами! Положил, значит, к себе на кровать и зайцем побежал докладывать треклятому последку! Ба! Да он и сам, может, последок?! Вот ублюдок!