Виршевая поэзия (первая половина XVII века)

Предисловие в Лествицу

Степень царьская державно присно на земли водружается,
лествица же отшелничия исшедших от мира к небеси утвержается.
Аще и рай преступлением изгубихом,
но духовным порожением паки получихом.
Единого же лишаеми того от всех бяху,
но тысяща по всей вселенней сего имяху.
Подвиги бо многи изчитают труда толика,
им же побеждают мысленнаго Аммалика[335]

.Аще не борение ту ни дарове предлежат,
ни мзды и почести на вышшия тамо возлежат.
Горняго селения тщася постизати благими снискании,
неленостне прочитовая таковыи лествичных писании.
Истинне рещи преподобный и великий оный отец,
иже всем подвижником соплетает сим венец.
По степеням количественно лествицы положи,
благих и злых навет и считая вся обнажи.
Да сим высоко имея ввыспрь парение,
прелетают вся воздушная мытарства борения.
Огня вечнаго память выну с кем пребывает,
не тако в сетех лстиваго уловляем той бывает.
Добрый бо купець на всяк вечер дневное приобретение,
или тщета всяко изчитает и написает во изменение.
И изпытание повседневно творит,
да весть что в чем сотворит.
Сей изряден своих деяний торжник сущий,
иже образ правила стяжав доволну вину имущий.
Безвестных глагол и судеб кто весть искус разумети,
аще не свыше кому дано будет что имети.
Орли на высоту восхищаются по искусу паримому,
преподобных же ликове по одолению миродержца преоборимому.

Видение Иоанна Лествичника. Лествица. ГПБ, Софийское собр., № 1249, XVII в., л. 13 об.

Надписание или приповедь

Баснослагатель Езоп образом беяше и несличен,
внимая же того подробну обрящется разумом приличен.
Плоть телеси его аще и не зело суть честна,
но душа в нем живуща умом украшена и пречестна.
Пиша притчами зверския нравы,
и в них изображает человеческия справы.
Птицами и рыбами постави основание,
и над баснями творит изящное истолкование.
Притчи к притчам сказание глагол,
о целомудрии ума и сохранении от раскол.
Но в малой плоти многажды мудрость ся обретает,
великое же чрево мудрости в себе не вмещает.
И имеяй ум да зрит зде явленны своя справы,
посему же бывают и искусныя ко всему нравы.
Таковая бо философ нравоучителная беседует,
и в притчах полезная нам житию дарует.
Вещи же сея истории сказуются не в глумех,
но утешителное прочитание и в добрых думех.
Яже от еллинскаго языка преведена суть,
прочитан же любовне сия, утешайся тут.

Предисловие к царьственной книге, сиречь к Гранографу