Виртуальная история: альтернативы и предположения

Таким образом, гомруль мог бы быть введен, но с этим были сопряжены огромные политические риски, которые вполне могли наступить. Принять закон о гомруле можно было только на основании временного – а возможно, и постоянного – разделения страны, что привело бы к формированию государственного устройства, в целом напоминающего сегодняшнее. Если бы ольстерских юнионистов со временем включили в Ирландию гомруля, то вполне вероятно, что вскоре в стране сформировалась бы стабильная, плюралистическая демократия. Но это была высокорисковая стратегия, причем оставались немалые шансы, что за краткосрочный политический триумф либерального государственного управления придется заплатить ценой отсроченного апокалипсиса. В период унии Северную Ирландию сравнивали с Боснией, но Ирландия при гомруле могла оказаться не столько стабильным, демократическим партнером Британии, сколько ее Югославией[548].

Глава четвертая Кайзеровский Европейский союз Что, если бы Британия “осталась в стороне” в августе 1914 года? Ниал Фергюсон

Непосредственной причины опасаться катастрофы не было.

Сэр Эдвард Грей,

“Ловля нахлыстом”[549]

Ввесьма успешном романе Эрскина Чайлдерса “Загадка песков” (1903) Каррузерс и Дэвис натыкаются на свидетельство существования немецкого плана, по которому “множество морских лихтеров, до отказа набитых солдатами… должны одновременно выйти в составе семи регулярных флотилий из семи мелководных бухт, под эскортом имперского флота пересечь Северное море и пристать к английским берегам”[550]. Накануне 1914 г. этот кошмарный образ вовсе не был уникальным. Тремя годами позже немецкое вторжение было в жутких деталях описано Уильямом Ле Кё в его популярном романе “Вторжение 1910 года”, впервые опубликованном с продолжениями в германофобской газете лорда Нортклиффа Daily Mail. Ранее в своей карьере “паникера” Ле Кё был больше озабочен опасностью российского и французского вторжения. Однако (как Баден-Пауэлл, герой Мафекинга и основатель скаутского движения) он получил фальшивые “планы” немецкого вторжения от группы контрабандистов, базирующихся в Бельгии, и именно они сподвигли его на такие экстравагантные полеты фантазии, как “Битва при Ройстоне” и “Осада Лондона”[551]. Последний прыжок в область фантазии совершил Саки (Гектор Хью Манро) в романе “Когда пришел Вильгельм. История Лондона под властью Гогенцоллернов” (1913), который описывает последствия молниеносной германской победы[552]. Герой Саки Мюррей Йовил – “взращенный и вскормленный как представитель правящей расы” – возвращается из темной Азии и обнаруживает поверженную Британию, “включенную в состав империи Гогенцоллернов… в качестве имперской земли, этакой Эльзас-Лотарингии, омываемой Северным морем, а не водами Рейна”, с кафе в берлинском стиле на “Регентштрассе” и выписываемыми на месте штрафами за хождение по траве в Гайд-парке. Хотя Йовил жаждет сопротивляться тевтонской оккупации, его не поддерживают современники-тори, которые (вместе с Георгом V) бежали в Дели, оставив лишь презренную шайку коллаборационистов, в которую вошла безнравственная жена Йовила Сесилия, ее богемные друзья, всевозможные мелкие бюрократы и “вездесущие” евреи[553].