Виртуальная история: альтернативы и предположения

окажет негативное политическое воздействие на Соединенные Штаты. Они согласились, что политические противники администрации используют это, чтобы обвинить президента в установлении монархии на североамериканском континенте. Они также согласились предложить королю найти приют, скажем, на Бермудах, чтобы не обострять республиканские настроения в США[860].

Рузвельт даже упомянул об этом в разговоре с британским послом в Вашингтоне лордом Лотианом. Хотя в то время это вызвало гнев Черчилля, американская поддержка была так важна для окончательного освобождения Британии, что в случае настойчивых просьб администрации президента королевская семья вполне могла бы в итоге укрыться на Бермудах, в Дели, Канберре или Окленде. Стоит также отметить, что американцы не имели возражений по поводу транспортировки золотых запасов и ценных бумаг Банка Англии в Канаду. Первая партия этих ценностей была отправлена из Гринока на легком крейсере “Эмеральд” 24 июня, и за следующие три месяца все наличные богатства Британии были размещены в хранилище площадью шестьдесят квадратных футов и высотой одиннадцать футов на третьем подземном уровне монреальского отделения канадской страховой компании “Сан-Лайф”, где их охраняли две дюжины полицейских[861].

Британское сопротивление в метрополии возглавил бы полковник Колин Габбинс, впоследствии вошедший в Управление специальных операций. Один из невоспетых героев войны, Габбинс в мае 1940 г. занимался организацией вспомогательных подразделений. Он стал бы британским Жаном Муленом, поскольку именно его “забытая” организация сформировала бы ядро национального сопротивления захватчикам. Базируясь в Коулсхилл-Хаусе неподалеку от Хайворта и Суиндона, 3524 мужчины и женщины учились обращаться со взрывчаткой, устраивать засады, вести партизанскую войну и налаживать коротковолновую связь. Из хорошо укомплектованных убежищ в лесах, погребах и даже покинутых барсучьих норах по ночам выбирались бы патрули по три-пять человек, которые терзали бы противника с тыла[862]. Судя по опыту германской оккупации на остальной территории Европы, на долю вспомогательных подразделений – а возможно, также и миллионов их необученных сподвижников – выпало бы немало страданий. Нормой были бы жестокие расправы над пленниками. После падения Дюнкерка в континентальных лагерях военнопленных у Гитлера уже содержалась бы четверть миллиона узников. Местные чиновники – мэры, члены местных советов, сквайры, председатели ротари-клубов – тоже оказались бы схвачены, чтобы гарантировать хорошее поведение остального населения, и расстреливались бы группами по десять человек за каждого убитого немецкого солдата. Черчилль сказал: “Они пытались бы нас запугать, но мы были готовы на все”[863].

Без сомнения, угроза возмездия могла бы изменить взгляды некоторых людей на целесообразность сопротивления. Это стало бы заметнее, когда деревни вроде Шемли-Грин в Суррее постигла бы та же судьба, что и чехословацкий поселок Лидице и французскую деревню Орадур-сюр-Глан. Региональный комиссар гражданской обороны по Восточному региону и бывший вице-канцлер Кембриджского университета сэр Уилл Спенс полагал, что в случае победы немцев он в первую очередь должен обеспечить благополучие гражданского населения. Он угрожал начальнику штаба Габбинса Питеру Уилкинсону, что “арестует любого члена [вспомогательных подразделений], ведущего деятельность на вверенной ему территории”[864].

Фельдмаршал фон Браухич, который командовал группой армий и должен был принять на себя управление Британией, 9 сентября 1940 г. подписал “Приказы об организации и функционировании военного правительства в Англии”. Все огнестрельное оружие и все радиоприемники предписывалось сдать в течение двадцати четырех часов после британской капитуляции. Чтобы обеспечить сговорчивость населения, предполагалось брать заложников, а расклейщиков плакатов казнить на месте. Но самой жуткой была мера, в соответствии с которой “работоспособное мужское население в возрасте от семнадцати до сорока пяти лет [планировалось] как можно скорее интернировать и отправить на континент, если только ситуация на месте не потребует применения исключительных мер”[865]. Таким образом, Альберт Шпеер получил бы огромную дополнительную рабочую силу для своих строительных проектов. Чиновники Оборонного экономического командования также лишили бы страну сырья и стратегического оборудования. Мятежники, демонстранты и владельцы огнестрельного оружия подлежали военному суду. До конца войны это предполагало бы голод и тяготы, причем, судя по французскому опыту, чем хуже становилась бы обстановка, тем большую поддержку получало бы сопротивление.