Виртуозы лжи (СИ)

Я резко поднялся и за руку сдёрнул Билла со стула, притягивая к себе и сразу же впиваясь в его губы. Пусть молчит потом и ничего не спрашивает, у меня появилось какое-то безумное желание его почувствовать. Это сравнимо с психованным состоянием, когда человек начинает ломать предметы, бить посуду и просто колотить по поверхностям. Во всём теле появляется напряжение, от которого болезненно хочется немедленно избавиться. Билл поддавался мне, поглаживая по спине, самоотдача ощущалась невероятно сильно. Значит, точно понтовался. Пора бы ему усвоить, что на меня эти фокусы не действуют, я только взбешусь лишний раз. Когда я перебрался поцелуями на шею Билла, мне в грудь упёрлась его рука. Не сильно, но отталкивающе. Этот жест предназначался для какого-то сдерживания порывов. Я не позволял себе лишнего, мои руки всё так же покоились на талии брата, просто объятия стали похожими на тиски, я прижимал его к себе с какой-то дикой жадностью.

— Том, хватит.

Рука стала упираться в грудь сильнее, кстати, не только рука и не только в грудь. Именно поэтому он и попросил остановиться, дальше играть бесполезно.

— Ага, хватит.

Я с нечеловеческим трудом оторвался от его кожи и разочарованно глянул на раскрасневшиеся губы. Рот был слегка приоткрыт, а через пару секунд Билл тепло улыбнулся.

— Удовлетворил потребности?

— Нет вообще-то, — зачем-то вякнул я, мысленно дав себе по лбу.

Брат взял меня за руку и потянул вперёд, к качелям. На столике на веранде сиротливо остались валяться две цветные обёртки от мороженого. А мне было слегка волнительно, и все ощущения почему-то концентрировались на тёплой руке близнеца. Это не давало расслабиться, забыться и успокоиться. Ведь обычно пульс сразу шёл на спад, когда мы друг от друга отлеплялись.

Билл постоянно оборачивался и ловил мой взгляд, глядя как-то шкодливо, отчего у меня на лице расплывалась, наверняка, дико смотрящаяся со стороны улыбка. Брат уселся на доску, поддерживаемую двумя цепями, которые расчудесным образом были повешены на какие-то железки, вбитые в деревья. Мне стало жалко природу, но судя потому, что в доме не висят шкуры зверей, хозяин не чокнутый истребитель живого. В принципе, деревья неплохо росли.

— Раскачивай!

Это самое настоящее впадение в детство. Я вздохнул и, строя из себя последнего страдальца на свете, потянул за цепь.

— А поровнее нельзя? — сразу возмутился Билл.

Цепь-то пошла вперёд, а вот сама доска вместе с близнецом сдвинулась только сантиметров на десять. Нет, эти качели явно не предназначены для обычных целей, на них нужно просто сидеть.

— А ты сам попробуй! Билл, давай бревно найдём, доску какую-нибудь на него положим, и будешь прыгать, качаясь там.

Брат впал в глубокую задумчивость, видимо, обмозговывая, что я только что сказал. Естественно, моё предложение на слух воспринимается с трудом, особенно, если воспринимает его Билл.

— Том, ты придурок? Какое, к чёрту, прыгать? Давай раскачивай! За дощечку.

Какой дельный совет-то, бл*. Я встал сзади и попытался оценить свои возможности по этому поводу. Возможности всё никак не оценивались.

— Если ты сдвинешь свой зад, то за дощечку, может, и получится.

Билл послушно подвинулся, чем, впрочем, задачу мне не облегчил. А я уже, кажется, успокоился окончательно. Стоит поговорить с Биллом, всё волнение как рукой снимает, чудодейственное средство. Нужно дать объявление с нашим номером — «Один звонок — и нервов как не бывало». Только для начала надо обязательно поставить счётчик, будем бабки срубать.

За дощечку тянуть тоже было неудобно, выходило так, что я Билла поднимал. И с какой стати мне это вообще делать?

— А ты от земли сам не хочешь поотталкиваться?

Билл отрицательного покачал головой, вызвав у меня очередной разочарованный вздох. Я отошёл подальше, решив переоценить всё, что оценил вначале. Переоценка удалась на славу, и я ногой толкнул чёртову дощечку. Билл, видимо, не был готов к такому повороту событий и чуть не свалился. Я ожидал гневных ругательств, но услышал только восторги:

— Круто, Том! Так бы сразу. Давай-давай, раскачивай!

Чем выше взлетал и чем довольнее визжал брат, тем сложнее было его раскачивать. В конце концов, ноги выше головы — это как-то слишком для простых качелей.

— Всё, качайся.

— Спасибо.

В общем, можно быть довольным жизнью, он меня поблагодарил.

Я облокотился на дерево и стал внимательно наблюдать, как развеваются волосы Билла, не собранные в дрэды. Ему очень хотелось отвести их от лица, но рисковать, отлепляясь от цепей, брат не хотел. Правильно делал, я как-то не горел желанием лицезреть его великолепное падение.

— Ты таким умиротворённым выглядишь, — подал голос Билл.

Передо мной человек-феномен. Во многих смыслах, и я это знал раньше, а теперь открылась новая способность. Может, он видит ещё и то, что сзади происходит? Тогда мы дадим ещё одно объявление. Наскребём денег на кругосветное путешествие. Я о нём мечтал уже, да?

— Боковое зрение работает на ура, или ты наугад? Скажи, наугад.