Вирус для богов

Суровый адмирал флота стал неузнаваем. Улыбка, которая раньше была редким гостем на его красивом и мужественном лице, теперь появлялась всё чаще за последние двенадцать часов. Его глаза светились радостью и энергией, словно он не был мужчиной, умудрённым опытом столетий, а юным лейтенантом, который ещё не забыл весёлый девичий смех красоток, стремящихся произвести впечатление на молодого офицера. Экипаж не мог не заметить эти изменения в своём командире. Вахтенные офицеры переглядывались, словно спрашивая друг друга: «Не знаешь, что с ним случилось?»

Всегда собранная и сосредоточенная доктор Делила в этот раз выглядела немного растерянной и отстранённой от действительности, словно была полностью погружена в свои мысли.

Лишь мы с Матой понимали, что происходило. Два сердца, тосковавшие друг по другу и разделённые веками, наконец встретились и пытались приспособиться к вновь вспыхнувшему с новой силой пламени страсти.

Взгляды обоих влюблённых были переполнены искренней благодарностью к человеку, чьё появление в их жизни кардинально изменило их судьбы.

«Эвемон» значительно превосходил наше предыдущее судно по скорости и комфорту. Едва мы успели насладиться просторной каютой, любезно предоставленной нам адмиралом, как в дверь постучала Делила. С неизменным счастливым выражением лица, к которому я уже начал привыкать, доктор сообщила нам радостную новость:

— Асторет получил сигнал с флагмана «Посейдон», — сказала Делила. — Они хотят, чтобы ты подтвердил своё присутствие на борту. Видишь ли, Ксандр, твои земляки не могут без тебя. Они жаждут увидеть твоё лицо, — после небольшой паузы она мечтательно добавила. — Какие они, атланты Антарктиды?

— Ну, пока вы с адмиралом любуетесь друг другом, пусть мои землячки посмотрят на меня, — шутил я. — Кстати, среди них есть доктор Кассандра, которая очень похожа на тебя. Ох, и любит она ковыряться в мозгах!

Сеанс голографической связи со стороны «Посейдона» проводили доктор Кассандра и доктор Камарро, а с борта «Эвемона» — я, адмирал и доктор Делила. Хотя разлука была недолгой, всего месяц, я успел соскучиться по своему другу Хулио. С первого взгляда на голограммы я понял, что произошло что-то экстраординарное. Даже голографические изображения не смогли скрыть выражение тревоги на их лицах.

— Что случилось, Хулио? Доктор Кассандра? — сходу спросил я появившиеся голограммы. — Что-то не нравятся мне ваши физиономии!

— У «Слезы леса» назревает волнение, — сказал мой друг. — Прилетал Птенец с Чангом. Говорят, что нечеру что-то почувствовали — началось какое-то движение у их кораблей.

— Поднимайте свои звездолёты, Кассандра! — ответил я, дождавшись одобрительного кивка от Асторета в ответ на мой вопросительный взгляд. — «Эвемон» возьмёт курс на озеро «Слеза леса».

— Нет, Ксандр, — произнесла Кассандра тоном, не терпящим возражений. — Ты должен остаться в пещерном городе вместе с Матой! Ты же сам всё понимаешь, Ксандр! Ты не имеешь права подвергать риску срыва всю операцию! — теперь уже в приказном порядке сказала Кассандра. — Ты и Мата должны быть в пещерном городе!

— Доктор права, — примирительно сказал адмирал. — Автономный модуль доставит вас в подземный комплекс. А докторам Делиле и Кассандре найдётся дело на борту. Вражеским космодесантникам ещё предстоит переформатировать мозг и восстановить собственную память аватаров.

Как бы мне ни хотелось принять участие в грандиозном сражении племён Зардаста против инопланетных захватчиков, я всё же осознал, что доктор Кассандра была права. Я был тем самым выстрелом из главного орудия.

Почти два десятка лет, изнывая под гнётом пожирателей разума, планета медленно, но верно создавала смертоносный «вирус» — человека с мощным разумом «зор». Я был единственным, кто мог произвести этот выстрел, и он должен был прогреметь в тот момент, когда противник меньше всего его ожидает. Моё участие в сражении сейчас было бы равносильно стрельбе по воробьям из пушки. Время для моего действия ещё не пришло.

С большим трудом я заставил себя забраться в автономный модуль, который быстро доставил нас с Матой в пещерный город. Через час я уже спал в своей келье. Пока я восстанавливал нейроны, израсходованные в школе доктора Делилы, у берегов «Слезы леса» разворачивались драматические события.

* * *

Капитан Куш славился среди сослуживцев своим рвением к службе, никогда не позволявшим себе обсуждать приказы начальства. Он принимал воинскую дисциплину как должное. Если командир отдал приказ, значит, он просчитал все риски, определил оптимальные пути к выполнению задачи и учёл способности исполнителя. Приказал — значит, взял на себя ответственность. Опыт и знания дают ему такие возможности и право. Дело получившего приказ — его исполнить. Вся его карьера только подтверждала этот постулат.