Вирус ненависти

— Ишь, кожа-то какая у тебя, бедолага. Отмыть тебя, так и ничего вроде. — Он посмотрел женщине в лицо, удивляясь, какая она миленькая. — Эх, жалко, что ты не слышишь ничего, а так бы позвать тебя вечерком погулять. Уж больно ты сладкая. Больно хочется под платьем твоим руками пошуровать, узнать, какая ты там. Эх… что ж это со мной такое, никогда ведь за собой не замечал такой похоти, ан вот приключилось!

Сапунов почувствовал, что изголодавшееся мужское естество начало возбуждаться от такого откровенного общения с женщиной. И не важно, что она не слышит, не различает слов, главное, вслух говорить ей такие сальности уж больно приятно. Прям бы сейчас и повел в кусты, а там…

— Федор Никитич! — раздался громкий женский голос сзади. — Федор Никитич, вас товарищ Дубинин зовет, обыскался уже!

Сапунов нахмурился. Ему показалось, что все увидели и поняли, чего он крутится возле этой глухонемой женщины. Сейчас еще главный инженер намекнет и стыдить станет. Но Дубинин, стоя у вагонетки, подписывал какие-то заявки и формуляры и не смотрел на своего помощника.

— Как там работа идет у наших инвалидов? — спросил Дубинин.

— Осталось два рельса положить, — торопливо ответил Сапунов. — За сегодня управятся. Я им со станции привез еще один костыльный молоток и пару надергивателей. Теперь быстрее дело пошло с подготовкой старых шпал. Я там среди инвентаря в разбомбленном складе нашел дексели[3], но все без ручек. Старики уже вытесали ручки и насаживают. Этот завхоз Иванников, оказывается, имел дело с таким инструментом. Говорит, два года работал на железной дороге путевым обходчиком. Рельсы нужны, Сергей Михайлович. Сегодня уложат, а завтра работа встанет. Можно, конечно, поставить этих бедолаг на насыпь, пусть тачками землю возят и дальше трамбуют.

— Нет, на насыпь я женщин поставлю. Завтра из Сосновки бригада прибудет человек двадцать. А эти твои инвалиды с Иванниковым вроде приноровились с укладкой. Ты вот что, Федор Никитич, сегодня после обеда с этим твоим Иванниковым, с электриком его… как его зовут, Ищенко? Сходите на разбомбленный завод, вон там за лесом, посмотрите. Туда раньше ветка железнодорожная вела. Могли рельсы остаться. Со станции брать уже нечего. На запасных путях они закончились, а новые снимать не разрешают. Станцию тоже восстанавливать придется. Причем в авральном порядке. А на заводе по электрике кое-что посмотреть можно. И кабели, и щиты распределительные, рубильники. Короче, ты сам знаешь.

— Хорошо, Сергей Михайлович, возьму подводу и съезжу. — Сапунов замялся, снова подумав, что его внимание к молодой женщине покажется слишком заметным. — Там где-то я напильник видел в вашей машине. Попросите своего водителя, чтобы одолжил нам на часок. Клещи рельсовые, которыми мои инвалиды рельсы таскают, с заусенцами от осколков снарядов. Женщины руки все посбивали, когда таскали рельсы. Зачистить бы надо инструмент. Без него работы не будет.

Главный инженер Дубинин отправил заявки с водителем «полуторки», которая должна была на обратном пути привезти и продукты для рабочих. Он постоял, глядя вслед машине, а потом пошел к зданию ТЭЦ. И снова его взгляд упал на разрушенный поселок слева от предприятия. И снова сердце сжалось от воспоминаний, от ощущения горя, которое точило и точило сердце мужчины. Довоенная жизнь, несмотря на трудности, теперь, на фоне войны, пронесшейся черным ураганом по стране, вспоминалась ему как что-то светлое, праздничное, нарядное.

Почему-то вспоминалась первомайская демонстрация, флаги и цветы на воротах ТЭЦ. И машины, украшенные цветами, и громкоговоритель на стене административного здания, откуда лилась музыка. Он вспомнил, как в теплый первомайский день они всем поселком разбивали парк. И он работал тогда вместе со всеми. Он помнил, как откинули борт грузовика, и люди с радостью сгружали лопаты, грабли, колья. Они сажали деревья, саженцы которых привезли из соседнего района. Дубочки, клены и тонкие березки. Он видел лицо жены, капельку пота на ее губе, как она отбрасывает со лба непослушные волосы. И смех дочери, которая несла ведро воды, чтобы поливать посаженные деревца.

Как они мечтали, что разрастется парк, как поставят там лавочки, утрамбуют дорожки, и по вечерам там будет гулять и молодежь. А еще там обязательно надо будет построить летнюю сцену, чтобы по выходным на ней играл духовой оркестр. Жена обещала договориться с управлением культуры, чтобы им выделили инструменты. В поселке было много людей, которые умели играть и хотели участвовать в оркестре. Особенно дети.