Вирусократия

– Если, конечно, нам обеспечат доступ к этим технологиям.

Стоящие особняком молча переглянулись. И некоторые из врачей могли поклясться под присягой, что за этими взглядами скрывался краткий, но емкий мысленный диалог. Спустя секунду один из китайцев ответил:

– Мы доставим все необходимое для создания системы КВР на основе квантовых процессоров в течение двух суток. Но вы уж постарайтесь использовать это по максимуму.

И немного помолчав, добавил:

– Объекты можете не жалеть. Делайте с ними все, что может помочь ускорить процесс создания лекарства или вакцины.

Изолятор ГНЦ «Вектор»

Капелька пота на лбу становилась все больше и, не удержавшись, покатилась вниз. По пути притянув к себе ещё пару тройку «подружек», собралась в большую дрожащую каплю на кончике заостренного болезнью носа, чтобы минуя небритый подбородок, сорваться в ложбинку между выступающими ключицами. И потечь оттуда дальше по впалой груди.

Озноб то прекращался, то начинался снова, сотрясая исхудавшее тело Скворцова.

Впрочем, сам обладатель тела уже давно всего этого не ощущал.

Болезнь изредка давала ему какую-то передышку, чтобы он мог обвести воспалённым взглядом стены изолятора. Дрожащей рукой поднести к потрескавшимся от частого жара губам край стакана и проглотить глоток-другой воды.

Дремотная лихорадка несколько ослабла. Человек попытался подняться, упираясь локтями в изрядно помятую и пропитанную потом простыню. Он только что видел сон. По крайне мере, ему так казалось. Последнее время он всё больше пребывал в каком-то полусознательном состоянии. Сны были цветными, но со странным ареолом, как у расстроенной матрицы жидкокристаллического телевизора.

Где-то на периферии сознания Петра мелькала манящая своей недосягаемостью мысль. Так бывает, вот вроде хочешь вспомнить, вот она рядом – отгадка, от которой что-то очень важное зависит, но в этот момент она, насмехаясь, убегает.

Тело снова упало на постель…

– Петенька, солнышко, – бабушка повернулась, и Пётр кинулся к ней. Она всегда делала какие-то вкусные вещи. Вот и сейчас на столе стоял жбан с чем-то наверняка, таким. Но только он намылился взять жбан, как бабушка вдруг взмахнула руками и голос ее, всегда такой ласковый, вдруг стал скрипуч.

– Ай, не трогай воду заговоренную, – резко сказала она.

– Я только глоточек, ба, – поперхнулся Пётр.

– Нешто ты не знаешь, что во сне нельзя пить, а то век не проснешься, – хихикнула бабушка.

– Я что, сплю?

– Спишь, милок, – и скоро совсем уснешь.

– Я пить хочу, – Пётр стал вдруг маленьким-маленьким, как Мальчик-с-пальчик.

А бабушка закружилась, завертелась, рукавами-крыльями замахала, и полетел её Петенька над морем-окияном.

А в море плавают и хохочут микроорганизмы. Целыми колониями.

– Вы кто? – спрашивает Пётр, замедляя полет над одной из колоний.

– А мы часть роя, – услышал он долетевшее вдогонку.

А под ним уже растеклась по поверхности моря другая, большая колония.

– Смотри на нас, – закричали они. – Мы не имеем преград и распространяемся быстрее света. И мы не сосредоточены в одном заражённом организме, а распределены сразу по многим!

– Занятно, – ответив, снова летел дальше Пётр.

– Думай, думай, понимай, – зажурчал из водопада, появившегося прямо посреди возникшего впереди острова, новый голос.

– Кто ты, хозяин неведомый? – спросил Перт словами, которые где-то уже слышал.

– Ба, да это никак водяной, – раздался вдруг прямо из воздуха голос бабушки. – Отгадай три его загадки, он всё тебе и расскажет.